А л е ш а. Что это с нею?
К л и м. Прибавления ждем. (Ушел вслед за матерью и Олей.)
А л е ш а. Так… прощай покой и тишина.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Да, пожалуй, к госэкзаменам будешь готовиться уже под музыку.
А л е ш а. Ничего, научусь отключаться.
Пауза.
Слушай, батя, надумал я вступить в партию.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Ну что ж, Алеша, мне за тебя стыдно не будет, мамке — тоже. Я рад.
А л е ш а. Рад?
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Рад… А что?
А л е ш а. Так… ничего.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. В чем дело?
А л е ш а. Я это понимаю как ответственность… перед собой.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Разумеется. Уровень ответственности иной. И не только перед собой.
А л е ш а. А ты? Ты сам — всегда на уровне?
В л а д и м и р И в а н о в и ч (помолчав). Наверное, нет.
А л е ш а. Как говорится — увы!
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Конкретно?
А л е ш а. Не будем.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Почему же?
А л е ш а. Так…
В л а д и м и р И в а н о в и ч. В чем дело? Говори.
Звонок в прихожей. Алеша впускает С о с е д а. Тот заметно изменился: под глазами мешки, физиономия опухла.
С о с е д (развязно). Привет, семья! Помешал? Я вернул… Климу.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Он говорил.
С о с е д. Ну вот… (Помолчав, Владимиру Ивановичу.) До среды… а лучше — в пятницу. Сам принесу, тебе лично. Закон нашего общества — постоянно растущие потребности.
А л е ш а. Вы — пошляк.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Алексей!.. (Сухо.) Сколько вам надо?
Сосед показывает пять пальцев, потом убирает один. Владимир Иванович дает деньги.
С о с е д (Алеше). Обидел. Некультурно. (Ушел.)
А л е ш а. Слушай, чем это мы занимаемся? Он пьянствует, а мы…
В л а д и м и р И в а н о в и ч (спокойно). «Мы»! Мы все вместе получаем в пять раз больше него.
А л е ш а. И поэтому надо давать ему на водку?
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Откуда такое барство? Что ты о нем знаешь?
А л е ш а. У этого подонка двое детей! На днях к ним милицию вызывали.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Меня это не касается. Если у меня просят — я не могу отказать.
А л е ш а. Извини, но это называется…
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Хватит! (Помолчав.) Он — человек.
А л е ш а. А превращается в скота! Чего стоят тогда твои принципы?!
Пауза.
Не можешь отказать?.. А Сухову? Повесть?..
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Прекрати! Мальчишка!
Входит К а т е р и н а И в а н о в н а.
К а т е р и н а И в а н о в н а. Что вы тут расшумелись?
А л е ш а (с ходу). Почему ты терпишь этого своего ублюдка Козлова? Почему не идешь в райком? Горком? Обком?
К а т е р и н а И в а н о в н а. Что с ним?
А л е ш а (отцу). Почему ты тогда, в сорок первом, рискуя жизнью, спасал Сухова, а теперь второй год канителишь с его рукописью?!
К а т е р и н а И в а н о в н а. Что у вас здесь происходит?
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Сам не знает, чего хочет!
А л е ш а. Я знаю, чего я не хочу! Я не хочу, чтобы где-то хозяйничали хамы и лгуны, пусть образованные, умные, но хамы и лгуны! Не хочу, чтобы подлинный талант годами стоял в затылок за бездарностями. Не хочу, чтобы люди так легко амнистировали друг друга… даже если это мои родители!
Долгая пауза. Медленно, в нерешительности, Алеша идет к двери. Постояв мгновение, вышел.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Каков?.. Ну, не могу я напечатать Валькину повесть! Не могу. Он же беззащитен. Напиши такую повесть признанный мастер — и будет серьезный разговор. Вальку же… тут критиков найдется. (Под взглядом жены.) Ну и… нам рикошетом достанется.
К а т е р и н а И в а н о в н а. Тебе.
В л а д и м и р И в а н о в и ч (помолчав). Знаешь, кто у нас в семье самый нормальный человек?
К а т е р и н а И в а н о в н а. Знаю.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Ну вот… она сердцем живет.
К а т е р и н а И в а н о в н а. Нет, Володя. В истории с Валей Суховым нам с тобой надеяться не на что. Ты просто боишься, а я молчу.