А н н а И в а н н а (радостно). Ура! Кольца — да?
Д я д я М и х а. Отнюдь. Что мы здесь видим? Профиль молодой красивой женщины. (Перевернул монету.) А здесь — цифра десять. Да, это золото, сплав — ржавчина пережитков, кровь преступлений, поруганная честь, а!.. нет слов! Дорогие дети! Я не дарю ее вам, и скажите за это спасибо дяде Михе из Мцхеты. (Прячет монету в карман.)
Л е н о ч к а. Дядечка Михочка, дайте я вас поцелую.
Д я д я М и х а. Нате. (Подставляет щеку для поцелуя, обращаясь к Кириллу.) Я сейчас буду звонить твоему шефу, и я ему скажу: уважаемый друг! То обстоятельство, что вы старше по должности, не давало вам права не являться в загс на регистрацию моего единственного племянника! Позвольте же и нам всем на вас… на-пле-вать!
К и р и л л. Ну, это перебор. Он хороший мужик, и умница. (Ко всем.) Представляете — Пушкина наизусть шпарит: стихи и прозу.
В прихожей появляется немолодой румяный, белозубый, весьма респектабельный м у ж ч и н а. В нем чувствуется порода в счастливом сочетании с руководящим обаянием. В руках у него старинный стул.
Шеф! Легки на помине!
Ш е ф. Леди и джентльмены! (Общий приветственный жест, сопровождаемый жемчужной улыбкой.) Тысяча извинений — дела!
А н н а И в а н н а. О чем речь! Садитесь, пожалуйста.
Ш е ф. Нет, с вашего разрешения — сперва тост. (Жестом просит Кирилла налить. С бокалом в руке встал в позу, опираясь на принесенный стул.) Что является движущей силой нашего здорового общества? Я полагаю — юмор. Не утробное га-га-га, а тонкая улыбка понимания. Провожая сегодня, так сказать, в первый путь лучшего младшего редактора нашего областного издательства… одним словом — принимай! (Торжественно вручает Кириллу принесенный стул.) Некто Остап Бендер гонялся за ним на протяжении трехсот страниц знаменитого романа. К вам, дорогие молодожены, волею руководства, этот стул приходит с первых же страниц, так сказать, вашего романа.
Аплодисменты, возгласы: «Браво! Остроумно!»
Пардон! Пардон! Я не кончил. Мысль подарить вам этот старинный Гамбс возникла мгновенно и ассоциативно. (Достает из кармана телеграмму, читает.) «План вашего издательства включено переиздание Двенадцати стульев. Жомов».
К и р и л л. Шеф! Вы — гений!
Ш е ф. Гений — это слишком сильно: за мной стоит коллектив. Итак, подготовку книги поручаю отныне старшему редактору издательства, а оформление (обращаясь к Леночке) — вам!
Общее ликование, крики «Ура», «Браво!».
Позвольте закончить словами поэта:
Дружные аплодисменты покрывают последние слова Шефа.
Д я д я М и х а (разглядывая стул). У меня был похожий, только с зеленой обивкой.
К и р и л л (становясь за стул в той же позе, что и Шеф). Дорогой шеф! Общественность! Принимая этот исторический стул, мы клянемся не повторять заблуждений его хозяина — бессмертного Кисы Воробьянинова. Не скрою: получая сто тридцать пять рублей, я испытывал некоторые материальные трудности. Теперь все позади: старший редактор — это сто пятьдесят рублей! (Леночке.) К осени мы купим наконец тебе велосипед. А в дальнейшем… Шеф, вы слышали? Говорят, скоро будут в рассрочку обменивать старые авторучки на новые автомобили.
Ш е ф (подхватывая шутку). Но для этого надо всем нам хорошо потрудиться, каждому на своем посту.
К и р и л л (на подъеме). И тогда мы объедем весь мир! Я напечатаю путевые заметки (Леночке), а ты их проиллюстрируешь.
А н н а И в а н н а. Ребятки! Идея! (Достала из шкафа лотерейный билет.) Вот! Выигрывайте «Жигули», катайтесь, любите, порхайте…
Д я д я М и х а (он уже порядочно захмелел). Па-азвольте! Что вы ему дарите? (Кириллу.) Дай сюда! (Отбирает лотерейный билет, рвет его на мелкие кусочки, разбрасывает вокруг себя.) На что надеются люди, покупая лотерейный билет? (Шефу.) Вот вы — отвечайте!
Ш е ф (изящно). На то, что они укрепят государство.