Д я д я М и х а. Пхе! Если коммунизм — это всего лишь изобилие — толстый карман, толстое брюхо, то да, они его построили. Но мне, Михе, нужно еще кое-что… Поэтому я и не спешу к своим братьям.
К и р и л л. Да ради вашей Ашхен!..
Д я д я М и х а. Стоп!
Пауза.
Да, конечно, мои братья все имеют, кроме птичьего молока. Зато оно есть у нас с Ашхен.
К и р и л л. Юродство! Поймите! Случайно в стуле обнаружили их мы, а могли и вы!
Д я д я М и х а. Не вижу, что бы от этого изменилось.
К и р и л л. А то!.. Решено: я получаю выигрыши по тем, первым. Там шесть тысяч с гаком — и отдаю их вам. А остальные… видно будет. Ну, что вы молчите? Хватит вам уже мучиться. Это же не жизнь, а идиотизм!
Д я д я М и х а. Как ты сказал?
К и р и л л. Да! Да! Да! Ваша жизнь — идиотизм! Человек должен есть, пить, одеваться, а для этого нужно не птичье молоко, а деньги! Деньги! Отсутствие их унижает людей!
Пауза.
Д я д я М и х а. Так… Хозяин уже нашелся. Бедная Леночка…
Возвращаются О н и О н а.
О н и О н а (дяде Михе). А, дядя Миха, здравствуйте!
Д я д я М и х а. Здравствуйте.
К и р и л л. В чем дело? Почему вы вернулись?
О н. Академик столб своротил. Вот так-то, брат… Пошли обедать.
К и р и л л (вяло). Пошли.
О н а (дяде Михе). Идемте с нами.
Д я д я М и х а (на Кирилла). Миха из Мцхеты не сядет за один стол с этим… типом. (Уходит.)
Пауза.
О н. Что случилось?
К и р и л л. Тоже отказался.
О н (юмор). Ну, воспитали народ на свою голову.
З а т е м н е н и е.
За столиком К и р и л л, О н и О н а.
О н. Понял?
К и р и л л. Нет.
О н. Начнем сначала. (Поднял рюмку.) Будь! (Выпил. Манипулируя графином и рюмкой.) Вот — ты, а вот — общество: сложнейшая система ученика и учителя. Назовем ее условно черным ящиком. Твои поступки это как бы входы — вызывают реакцию — выходы. Понятно?
К и р и л л. Допустим.
О н. Прелесть и оптимизм системы в том, что она всегда стремится к равновесию. Вот ты сейчас барахтаешься, сотрясая весь, так сказать, ящик. Страшно это? Вовсе нет. Пойми — не страшно! Только нужно тебе помочь, и я сейчас это сделаю. (Подняв рюмку.) Будь.
К и р и л л. Будь.
О н а (Кириллу). Не пейте больше.
О н (Ей). Замри. (Кириллу.) Дадим всем твоим поступкам двоичную оценку: «да» и «нет», «плюс» и «минус», «добро» и «зло» — я нарочно упрощаю — посчитаем и определим тенденцию, то есть куда идет дело. Не отвлекайся… Итак, из старинного стула брякнулась нелепо огромная сумма. Первая реакция приличного ученика: чужое надо отдать. Есть здесь поводы для возмущения системы, общества, в смысле — учителя? Нет. Оцениваем: «да», «плюс», «добро». Пока все в норме. Ты скачешь на белом коне. Но вот ты скачешь, скачешь, скачешь… от одного к другому, и никто не берет, отказываются — раз, второй, третий… Естественно: чужое. Опять прелестно, система в равновесии, хотя ее и потряхивает и над тобой уже нависло, так?
К и р и л л. Так.
О н а. Что?
О н. Он знает. До сих пор ты твердил: «да, да, да», в смысле — хотел отдать. А теперь… сядь вот так, свободно, расслабься и попробуй сказать один раз «нет».
К и р и л л. Взять себе?
О н. Верно. Что будет?
К и р и л л (мрачно). Будет ошибка.
О н (с удовольствием). Правильно — ошибка, отклонение от нормы, результат твоего личного несовершенства. Что это для общества — бедствие? (Живо.) Вовсе нет.
К и р и л л. Здрасьте!
О н а (Ему). Перестань.
О н. Ни-ка-ко-го бедствия. Ошибка — всего лишь естественная и, заметь, важная часть поведения всей системы.
К и р и л л (Ей). А?
О н а (на Него). Он умный, только читает многовато.
О н. Вдумайся: хозяина ты так и не нашел… (на протестующий жест Кирилла) обожди, обожди! То, что не принадлежит никому в отдельности, не может принадлежать всем вместе. Это бессмыслица, ибо если что-то принадлежит всем, то и пользоваться этим может каждый: восход солнца, воздух, дождь, пение птиц — все это одновременно и мое, личное.