А н н а И в а н н а (тихо). Кирочка! Родной мой мальчик! Крепись! Они выиграли — все. Полмиллиона.
Пауза.
К и р и л л. Да? Где же вы были раньше? А у меня их Шеф отнял. (Разразился хохотом.) Сидите? Припухаете? А это видали? (Медленно достает из-за пазухи измятую пачку облигаций. Как в азартной игре, с силой шлепает об пол одну за другой.) Машина! Дача! Кооперативная квартира! Польская кухня! Круиз вокруг Европы! Мохеровые одеяла!..
Пауза.
Хозяин их оказался вором. А теперь я стану удовлетворять мои постоянно растущие потребности! (Вскочил на стол. Швыряет в воздух пачки облигаций.) Любовь! Уважение! Независимость! Власть! Свобода! Равен… (Запнулся, внезапно обессилев, сошел со стола, падает без чувств.)
Леночка торопливо собрала раскиданные облигации, прижав их к груди, в растерянности останавливается. Взгляд ее упал на сейф. Открыв его, она запихивает туда облигации, чиркнув спичкой, подожгла их, захлопнула дверцу. Из сейфа повалил сизый дым. В прихожей появляется О н, бережно ведя под руку старого седого человека — Г о л г о ф у ш к и н а.
О н. Вот — хозяин.
Л е н о ч к а (Голгофушкину). Кто вы такой?
О н. Как ваша фамилия?
Г о л г о ф у ш к и н (невнятно). Голгофушкин.
О н. Гол-го-фуш-кин.
Пауза.
О н а (мужу). Как ты его нашел?
О н. Потом… Так вот… В каком году это было?.. Помните, все газеты кричали: «Байкал! Байкал! Гибнет Байкал!» А товарищ Голгофушкин родом оттуда. Он художник. И он не поверил…
Пауза.
Решил убедиться своими глазами. (Ирония.) Увы, газеты писали правду: гигантские заводы, комбинаты росли, как в злой сказке, грозя прекраснейшей жемчужине мира. И он не смог этого допустить и решил… (Голгофушкину.) Что вы решили?
Г о л г о ф у ш к и н (невнятно). Купить Байкал.
О н. Повторите. Громче.
Г о л г о ф у ш к и н. Купить озеро Байкал.
О н (Ей). Мы с тобой просто кустари-одиночки. (Ко всем.) Начал он скромно: купил первую попавшуюся облигацию и нарисовал на ней номер выигравшей сорок рублей, и ему уже готовы были выплатить… Тогда он переделал на номер, выигравший сто рублей… потом пятьсот, тысячу, пять тысяч… Восемь раз в год брал он газету с таблицей и выписывал номера крупных выигрышей. А потом — он же художник — он покупал любые облигации и… (жест) перерисовывал номера — на выигравшие. О! Он все посчитал. (Голгофушкину.) Через сколько лет хотели вы купить северную часть Байкала?
Г о л г о ф у ш к и н. Через пятьдесят. Где мой ящичек?
Леночка молча протягивает Голгофушкину ящичек.
Да, это он… (Открыл ящичек, убедился, что тот пуст.)
Л е н о ч к а. Я… Я их сожгла.
Пауза.
О н. Не беда. Все эти годы товарищ Голгофушкин не сидел сложа руки. (Достает у Голгофушкина из карманов толстые пачки облигаций.) У нас есть еще. Вот. И вот… Сколько здесь?
Г о л г о ф у ш к и н. Три миллиона.
О н. Три миллиона.
Л е н о ч к а. Но ведь они фальшивые!
Д я д я М и х а (Голгофушкину). Вы что, все эти годы не читали газет?
О н (ликуя). Только таблицы! Восемь раз в год, и (жест) — рисовал номера.
Д я д я М и х а (Голгофушкину, мягко). Дорогой! С Байкалом все налаживается, и весьма энергично.
Г о л г о ф у ш к и н (спокойно). Этого не может быть. Газеты никогда не врут.
Д я д я М и х а (переходя на «ты»). Ну, правильно. Возьми любую из них теперь. Наконец, поезжай снова, убедись.
Г о л г о ф у ш к и н (просто). Неужели? Значит, сегодня самый счастливый день в моей жизни! Я дарю их… (оглядев присутствующих, увидел лежащего без чувств Кирилла) этому бедному юноше. Ибо ему, как и мне, уже ничего не нужно. (Кладет облигации Кириллу на грудь.)