Г о л о с П а в л а И в а н о в и ч а. Что? Что с тобой? Куда тебя?
М у ж с к о й г о л о с (с трудом). Тихо, Павел… тихо… не ори… На, держи.
Г о л о с П а в л а И в а н о в и ч а. Что это? Зачем он мне?
М у ж с к о й г о л о с (задыхаясь). Бери, Паша… бей гадов, а домой вернешься… с грамотами моими… рядом… бери…
Стена дома притемняется. Высвечивается столовая.
Ю л и я И в а н о в н а звонит по телефону.
Ю л и я И в а н о в н а. Это городская справка? Будьте любезны, мне нужен адрес гражданина Хромова. Первая буква?.. (Озадачена.) Ну… хулиган. Нет, почему Харитон? Павел, его зовут Павел Ива… а… понятно, за сорок. Место рождения? Не знаю. В настоящий момент не работает. Всего неделю. Нет, почему тунеядец? Ну, как же. Еще сведения? У него есть собака Михаил, работала в универмаге на четвертом этаже. Но тоже вот уже неделю… Что?.. Что? Кто хулиганит? Я хулиганю?! Девушка! Я звоню к вам узнать адрес нужного мне человека, а вы грозитесь узнать мой адрес! Я буду жаловаться! (Бросает трубку на рычаг, но телефон тут же звонит.) Алло! Да, это я. (Подобострастно.) Здравствуйте, здравствуйте! Я убедительно прошу вас подождать еще три дня… он нездоров. К ветеринару? Нет, не водила. Я сама в бешенстве. Уколы? Кому? Мне? А я здесь при чем? Послушайте, дайте мне еще три дня, и, если я его не найду… я хотела сказать, если он не поправится, я выйду дежурить вместо него, сама. Всего доброго. (Кладет трубку на рычаг.)
Снова звонит телефон.
Алло! Я, Диночка. Нет. И Мишки нет. Ты обедать придешь? Ну иди, я дома. (Кладет трубку.)
Звонок в прихожей.
(Снимает трубку.) Алло!
Звонок в прихожей повторяется.
Алло! (Сообразив, бросает трубку, бежит открывать.)
На пороге — П а в е л И в а н о в и ч. Звонит телефон.
(Застывает перед Павлом Ивановичем, потом снимает трубку.)
Павел Иванович проходит в комнату.
Алло! Здравствуйте, Григорий Иванович! Да вот… (Бросает взгляд на Павла Ивановича.) Затянулся. Я понимаю. Стены?.. Уже оклеены… кое-где. Потолки? Да… местами. Высокие очень. (Слушает.) Да нет, не пьяница, просто неорганизованный человек. Понимаю. Знамя. Понимаю. Но, Григорий Иванович! Ведь это библиотека моего покойного мужа, так сказать, наша собственность. Нет, я не отказываюсь, но, согласитесь… Я приму все меры. Обещаю. (Кладет трубку.) Я могла объявить всесоюзный розыск, и вас привели бы в кандалах! В цепях!
П а в е л И в а н о в и ч. Мне надо видеть Дину Алексеевну.
Ю л и я И в а н о в н а. А мне надо… (Расплакалась.) Противный… гадкий… безответственный! Где Михаил?
П а в е л И в а н о в и ч (мрачно). Не знаю.
Ю л и я И в а н о в н а. Неделя — псу под хвост! Чтоб завтра оба явились: он — туда, а вы — сюда! Слышите? Я требую!
П а в е л И в а н о в и ч. Где Дина Алексеевна?
Ю л и я И в а н о в н а. Откуда я знаю? На работе!
Пауза.
Павел Иванович, голубчик, я погибаю! У меня же никого не осталось кроме Диночки! Одна на всем свете… ни души. А ведь было время… в этих высоченных, неуютных комнатах шумела жизнь. За этим столом собирались трое мужчин: мой Кузя, мальчики… Господи, господи! Куда все подевалось? В сорок втором убили Костика… Славик погиб в сорок четвертом. Когда принесли второе извещение — я ослепла. Если б не мой Кузя… (Махнула рукой.) А потом он… сел в это кресло и не смог встать. Десять лет возила я его на каталке, а он работал, работал, работал… Потом не стало и его. И тогда судьба сжалилась надо мной — послала мне Диночку. Тоже — через горе. Умер мой брат-вдовец. Бедная девочка, ей тогда было неполных семнадцать. Иная мать так не трясется над новорожденным, как я тряслась… Потом грянул этот ее нелепый роман! Шальной, необеспеченный парень. Видит бог — я сопротивлялась, как могла. И случилось чудо — он исчез. И вот теперь, когда наконец речь идет о ее судьбе… появляетесь вы! Клянусь, я этого не заслужила!
Звонит телефон.
Да! (Меняется в лице.) Слушаю, Роман! Нет, я не одна, (Слушает, поглядывая на Павла Ивановича.) Так… так… так… И куда? От комиссионки вторая подворотня? Еду. (Кладет трубку.)