С у х о в. Я не понимаю тебя.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. В общем, так: на днях я уезжаю в Соединенные Штаты, на месяц, вернусь — и первое, что сделаю, займусь твоей повестью.
С у х о в. Месяц… Вовка, я бы никогда не стал об этом говорить никому… только тебе: я не могу ждать.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Почему?
С у х о в. Со мной — беда. Болен. Тогда ты подарил мне тридцать лет жизни. Ну вот… Теперь мой лимит оказался исчерпан.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Что ты порешь?
С у х о в. То, что слышишь. Против обыкновения — врач не стал скрывать.
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Валька! (Обнял Сухова.) Обожди… Чепуха! Я устрою тебе любых консультантов, любую клинику!
С у х о в (останавливая его жестом). Нет… к сожалению — поздно. Всю жизнь шел к этой повести, да вот толчка не хватало. А тут — узнал, сел и — одним духом… Эх! (Сильно трет руками лицо.)
Входит К а т е р и н а И в а н о в н а.
К а т е р и н а И в а н о в н а (весело). Ну, все! (Сухову.) Обожди, не рассказывай, сейчас ребята придут. Тридцать лет!.. Как глупо! Как непростительно глупо! Ты на сколько сюда? Где остановился? Переезжай к нам.
С у х о в. Спасибо, не могу — сегодня ночью обратно.
К а т е р и н а И в а н о в н а. Ну, уж теперь-то мы тебя не потеряем. Хотя, впрочем, станешь знаменитостью — задерешь нос. Я уже вижу тебя в президиумах съездов, интервью в «Литературке», читательские конференции… Валька, знаешь, я почему-то уверена: это твой звездный час. (Мужу.) Ты поможешь ему?
В л а д и м и р И в а н о в и ч. Разумеется.
З а т е м н е н и е.
Август того же года. Ателье срочного ремонта обуви. На круглых тумбочках сидят клиенты, в большинстве — женщины. За прилавком О л я выдает и получает обувь. Клиенты читают — кто книгу, кто газету. В окошке появляется пара дамской обуви.
О л я (берет туфли). Чьи сиреневые? (Женщине с книгой.) Дама! Это ваши туфли?
Ж е н щ и н а с к н и г о й (смотрит отсутствующим взглядом). Мои… (Снова углубляется в чтение.)
О л я. Надевайте, пожалуйста.
Ж е н щ и н а с к н и г о й (по-прежнему отсутствуя). А?..
О л я. Ваши туфли готовы. Пожалуйста, освободите место.
Ж е н щ и н а с к н и г о й. О! Простите… (Надела туфли, читая на ходу, выходит.)
Появляется К л и м. Садится на освободившуюся тумбочку. Увидев его, Оля на момент растерялась, потом овладевает собой.
О л я. Сдал?
К л и м. Четверка. Все. Чист.
О л я. Молодец. Поздравляю.
К л и м. Ну?.. А теперь?
О л я ( с м у щ е н н о ). Что?.. Ах, Клим, не знаю я…
Сидящая рядом с Климом Ж е н щ и н а с с у м к о й присматривается к нему, ищет удобного случая заговорить.
К л и м. Чего не знаешь? Ну чего? Мы же договорились: сегодня.
С т а р а я ж е н щ и н а. Девушка, у меня замерзли пальцы.
О л я. А что у вас было?
С т а р а я ж е н щ и н а. Воспаление легких.
О л я (улыбнулась). Я спрашиваю — обувь какая?
К л и м (громко, раздельно, как глухой). Какая — у вас — была — обувь?
С т а р а я ж е н щ и н а. Почему он кричит? Фетровые боты.
О л я (в окошко). Дядя Петя! Боты фетровые побыстрее: у меня бабушка замерзла. (Климу.) Как же ты умудрился: по химии — четверку?
К л и м (отвернул полы куртки — они густо выклеены шпаргалками). Опыт поколений. (Помолчав, настойчиво.) Ну?..
С т а р а я ж е н щ и н а (вытянув ногу в красном чулке). Девушка! Вот, они уже не шевелятся.
О л я. Сейчас, потерпите немного. (Подает туфли Женщине с сумкой, та надевает их.)
К л и м. Говорила: сдай последний экзамен — и все решим? Говорила?
О л я. Ну, сказала.
Ж е н щ и н а с с у м к о й. Молодой человек, можно вас?
К л и м (с досадой). Слушайте, я здесь не работаю, я посторонний, понимаете?
Ж е н щ и н а с с у м к о й. Я знаю… на одну минутку. (Отходит с удивленным Климом в сторону.) Я из двадцать третьей квартиры, соседка ваша. Мой муж… он одалживает у вас.
К л и м (пожал плечами). Отдает.
Ж е н щ и н а с с у м к о й. Поговорили бы вы с ним.
К л и м. О чем?
Ж е н щ и н а с с у м к о й. Пристыдили бы, он так семью вашу уважает.