Это подозрение вновь появилось у него следующим вечером, когда он вошел в их комнату и застал Мелису в постели в одном чулке за чтением любовного романа, взятого у какой-то горничной; когда он поцеловал ее и прилег рядом, от нее пахло, довольно приятно, конфетами. Но на следующий вечер, шагая по лужайкам от железнодорожной станции, он увидел нечто напомнившее ему отвратительные подробности из прошлого Мелисы, на которых любила останавливаться Джустина. Мелиса была на террасе с Джакопо, молодым садовником. Она стригла Джакопо волосы. Даже на расстоянии Мозесу стало от этого зрелища тревожно и грустно, так как ненасытность, которую он в ней обожал, могла повлечь за собой измену, и он воспылал к Джакопо смертельной ненавистью. Миловидный, охваченный вожделением, тот смеялся, пока Мелиса стригла и причесывала его, и казался Мозесу одним из тех типов, которые остаются для нас непостижимыми и разрушают в нас любовь к искренности и веру в радости жизни. Однако, как только Мозес подошел к ним, Мелиса отослала Джакопо и, здороваясь, так блестяще проявила свою любовь к Мозесу, что ни садовник, ни что-либо иное больше не беспокоили его, пока несколькими вечерами позже, проходя по коридору, он не услышал смех в их спальне и не увидев Мелису и какого-то незнакомца, которые пили на балконе виски. Это был Рэй Беджер.
Нет ничего предосудительного в том, что Беджер посетил свою бывшую жену, подумал Мозес. На его сопернике, если тот еще мог считаться соперником, был изысканно модный костюм, один глаз у него косил, волосы глянцевито блестели. Когда Мозес присоединился к Мелисе и ее гостю, Беджер старался быть очаровательным, но воспоминания, которые были общими для него и Мелисы — он ведь кормил соловьев — касались прошлой жизни в «Светлом приюте», и Мозес не мог принять участия в разговоре. Мелиса редко упоминала о Беджере, и если она была с ним несчастна, то, судя по сегодняшнему вечеру, этого нельзя было сказать. Она восхищалась его обществом и его воспоминаниями — восхищалась и была печальна, так как, когда он ушел от них, она проникновенно заговорила с Мозесом о своем бывшем муже.
— Он все еще похож на восемнадцатилетнего мальчишку, — сказала она. Он всегда поступал так, как желали другие, и теперь, в тридцать пять лет, осознал, что никогда не был самим собой. Мне так жалко его…
Мозес воздержался от суждений о Беджере, а за обедом обнаружил в Джустине свою сторонницу. Она не разговаривала с гостем и, казалось, была очень взволнована. Она объявила, что продает все свои картины музею «Метрополитен». Хранитель музея приедет завтра к ленчу, чтобы оценить их.
— Нет никого, кому я могла бы доверить ведение своих дел, — сказала она. — Я никому из вас не могу довериться.
После обеда Беджер угостил Мозеса сигарой, и они имеете вышли на террасу.
— Вы, наверно, удивляетесь, зачем я снова приехал сюда, — сказал Беджер. — Могу объяснить. Я занимаюсь производством игрушек. Не знаю, слышали вы об этом или нет. Недавно мне очень повезло с одним делом. Я получил патент на копилку — это пластмассовый вариант старой железной копилки, — и фирма Вулворта дала мне заказ на шестьдесят тысяч штук. В Нью-Йорке я получил подтверждение заказа. Я вложил в это дело двадцать пять тысяч собственных денег, но как раз сейчас мне представился случай приобрести патент на игрушечное ружье, и я готов продать начатое мною дело с копилкой за пятнадцать тысяч. Я ломал себе голову, кому бы продать его, и подумал о вас и Мелисе — я прочел о вашей свадьбе в газете — и решил приехать сюда, чтобы сделать это предложение вам первому. Только на заказе Вулворта вы удвоите свой капитал, а можно рассчитывать еще на шестьдесят тысяч штук для магазинов канцелярских принадлежностей. Если завтра под вечер вы можете быть в «Уолдорфе», мы бы вместе выпили и я показал бы вам патент, чертеж и переписку с Вулвортом.
— Меня это не интересует, — сказал Мозес.
— Вы хотите сказать, что у вас нет желания заработать? О, Мелиса будет очень разочарована.
— Но вы не говорили об этом с Мелисой?
— В сущности, нет, но я знаю, что она будет очень разочарована.
— У меня нет пятнадцати тысяч долларов, — сказал Мозес.
— Вы хотите сказать, что у вас нет пятнадцати тысяч долларов?
— Совершенно верно.
— О, — сказал Беджер. — А как насчет генерала? Вы не знаете, что он стоит?
— Не знаю.
Мозес вернулся с Беджером в зал и увидел, как тот угостил старика сигарой и покатил его кресло на террасу. Когда Мозес рассказал о своем разговоре Мелисе, ее сентиментальное отношение к Беджеру от этого не изменилось.