Обо всем этом я на второй день т. е. 11 Ноября 1861 г. за № 938 донес Ставропольскому Окружному Обер провиант-мейстеру; - следствие же началось по рапорту Подпоручика Васильева от 14 ноября 1861 г. за № 828-м посланному к Командующему Лабинском Округом на пятый день после происшествия что же было причиною тому, что Васильев о таком важном деле медлил и не донес в свое время по начальству, обнаруживается по следствию тем, что у Васильева провиантская книга за весь 1861 год в то время была и то подтверждался из под присяги показаниям трех человек Черняева Ладыгина и Колкова, которым Васильев сам говорил а именно в тот самый день, когда приходил в Канцелярию Магазина делать выправку из книги Лабинскаго Магазина. Мера эта для изворота Васильева была как бы подготовительная и в тот же день застрелился и Мякотников, после смерти котораго, как по следствию видно, Васильевым отыскана его провиантская книга, на четвертый день в связке дел; почему же нельзя допускать и то, что Васильев, зная положительно, что его провиантская книга белая, мог и сам подбросить в дела, а потом придумывая дать изворотливый оборот и не- быть виновным остановился на пятый день донесением потом еще отыскал возможность /но неудачно/, записал, хотя и торопливо, своей рукою в белую книгу статьи за весь 1861 г. одними чернилами, проставил номера, которые будучи в Канцелярии Магазина сам и чрез посланнаго выписал; но упустил из виду самое главное: не оставил под статьями места для засвидетельствования Смотрителями Магазина и противуреча сам себе Васильев говорит, что книга парка, для засвидетельствования статей предъявлялась Смотрителем, Мякотниковым, но они всегда будто бы отвечали ему что книга эта,+ как местная может быть засвидетельствована во всякое время.
Доказательство это со ссылкою на мертваго свидетеля есть тоже в своем роде мертвое и несколько не оправдывающее Васильева а напротив, / если суд/ если суд примет во внимание то, что названный офицер, как он же объясняет сам записывал своевременно все статьи в книгах в продолжении
10 марта 1861 г. то, что же ему мешало лично обратиться к Смотрителю и потребовать засвидетельствования статей в книгах и если я прослуживший безпорочно 40 лет, не имею у Начальства веры и предаюсь Суду по одному только сомнению на основании темных данных то отчего же нельзя на основании более светлых доказательств, сделать такое заключение, что причиною нарушения порядка, законом установленнаго об освидетельствовании книг, было не упущение со стороны Васильева ссылающагося всё на одного и того же метрваго свидетеля, а то, что он боялся ответственности по закону части IV кн. III ст. 4-й, где сказано: «ответственность за неправильное получение от казны предметов довольствия упадает на то месяц, которое подписало о том требование и обнаруженная в последствии при поверке или ревизии неправильнаго отпуска оных взысканиются с требователей вдвое и смотря по важности случая подвергаются они дальнейшем по законам ответственности. Это важное обстоятельство на сколько по нём будет обвиняться Васильев на столько с меня сляжет наведенное сомнение, и хотя по статье 2526 час. IV кн. III Св. В. Пос. я и не обязан был повторять контрольным порядком, все вступившие требовании, не считая постыдным изворачиваться и применять статьи закона в свою пользу, я добиваюсь пол- наго отправдания по этому делу.
Не могу сказать, чтобы Васильев или учавствовал сам в составлении фальшивых требований, или же наверное знал об этом; но так как Васильев не постыдился в числе уверток своих взводить на меня клевету то и я считаю не только справедливым, но даже необходимым в свое оправдание вывести подозрения на то, что Васильеву не безызвестны были проделки Мякотникова и именно потому, что пока сходило благополучно и быть молчит, с большей пользой, то он, Васильев, и не преследовал Мякотникова, дабы тот не лишил корыстнаго добытка и потому то неблагоразумная афёра одного ли Мякотникова, или и смотревшаго на это сквозь пальцы по излишней вероятно доброте, начальника его, продолжалась четыре года, и именно при Подпоручике Зайцеве один год девять месяцев и при Коллежском Ассесоре Рослякове два года 17 дней я же поступивши на должность Смотрителя Лабинскаго Провиантскаго Магазина и пробывши два месяца и 23 дня, могу сказать открыл это вскорости после поступления моего, по настоятельному моему требованию одинаково от всех войск книг для засвидетельствования при отпуске провианта в том числе и от Мякотникова одинаково как и от прочих войск, но последний при своем умении вести это дело 4 года, пользуясь непонятною какою-то слабостью своего Начальника, не представлял мне на засвидетельствование книги, под предлогом надобности в ней Подпоручику Васильеву и, как это местное довольствие, то успел обмануть и меня в течении 2-й месяцев и 23 дней и когда ему было решительно сказано, при последней выдаче провианта на Ноябрь, что дальнейшие отпуски будут прекращены из Магазина до тех пор пока он не пришлет книги на засвидетельствование, то Мякотников потеряв всякую надежду обманывать на дальнейшее время, как это удавалось ему в течении 4-х лет, - застрелился; а Подпоручик Васильев, не донося в свое время об этом произшествии, думал как дать изворот к своему оправданию и основал себе какую то бездоказательную идею ссылаться во всем на мою виновность, доказывая ее ссылками на мертваго свидетеля как на пример: что я за излишне вытребованный провиант заплатил Мякотникову 270 руб. и ему будто бы как невинному сознанию; эту бездоказательную клевету Васильев взвел или не в здравом разсудке или из мщения за то, что я, настояниями о подаче книги на засвидетельствование, открыл злоупотребление и прежде Васильева донес Начальству. Вообще суд, надеюсь постановит эту клевету в вину самому доносчику, действие котораго, как видно из дела, не имеет даже характера добросовестности: кроме ложных изворотов, Васильева ни чего равно не доказывает; достаточно и тех имеющихся в деле данных / как на примере записка статей в книге торопливую рукою, позднее и обдуманное донесение о произшествии, фальшивое заверение об отправлении на ревизию книг за 1858, 1859 и 1860 годы на деле вовсе не веденных и тому подобное/, чтобы не давать этому офицеру никакого вероятия в тех его показаниях, которые, вместо доказательств, подкрепляются ссылками на одного и того же Мякотникова.