В следующие 11 лет Баженово ещё более укрепилось как волостной центр, хотя количество дворов почти не увеличилось. По данным справочника 1904 года, в селе Баженовское, что по-прежнему находилось на земском тракте, насчитывалось 426 дворов с 3301 душой обоего пола[269]. Увеличение численности селян прямо говорит о росте количества выживших детей, что согласовывалось с данными по всей России. Также отмечено, что в самом волостном селе имеются церковь и земская станция, волостное правление с почтовыми операциями, церковно-приходская и министерская школы, 3 хлебозапасных магазина, 3 маслодельных завода, лечебница на 10 кроватей, переселенческий барак, общественная и 6 частных торговых лавок, казённая винная лавка и 2 кузницы. В Баженове находились присутственные места крестьянского начальника, мирового судьи, станционного пристава, сельского врача, фельдшера и фельдшерицы.
Как и раньше, дважды в год, в июле и октябре, там проходили Казанские ярмарки[270]. Эти ярмарки были большие и устраивались с конца XIX века на сельской площади, недалеко от церкви. Здесь можно было купить зерно, муку, туши мороженого мяса, рыбу, кожи, щетину, выделанную овчину, сено, дрова и даже лес. Продавцы-скупщики и простые покупатели съезжались из дальних и ближних деревень: Нагибина, Аксёнова, Посельско-Саргатского, Крупянского и других. Из города Тары прибывали возы, а на них горой кадушки, деревянные лопаты, расписные коромысла, прялки. Для нужд ярмарочного торга даже были вырыты колодцы с питьевой водой, ибо вода из Жилого озера была непригодна для питья. По воспоминаниям старожилов, для крестьян дни ярмарки всегда были праздником: ведь, помимо торговли оптом и в розницу, здесь устраивали представления в ярмарочных балаганах. Охотно кружились и на карусели, которую вращали парнишки за право потом прокатиться самим. Молодёжь, принарядившись, гуляла по площади, покупала кедровые орешки, жевательную серу, пряники[271].
Можно также отметить и дегтярный промысел, который широко был распространён в Баженове и существовал вплоть до послевоенных лет XX века. Дёготь приготавливался баженовцами в котлах типа современного термоса с огнеупорными стенками. Есть также факты использования дёгтя и с особой целью - для варки самогона, «огненной воды», которую изобретательный крестьянин мог получить при помощи традиционного аппарата-«змеевичка». О технологии получения дёгтя и его использовании рассказывали жители Баженова Иван Прокопьев и Архип Моисеев[272].
Казалось, в жизни первопоселенцев Баженова Моисеевых и их многочисленной родни среди односельчан мало что меняется. Десятилетиями, веками они занимались на одном и том же месте со стороны неприметным, но таким важным трудом земледельца, продолжали свой род, обустраивали свою малую сибирскую родину. Рождение и смерть сменяли друг друга. Скоропостижно скончался «от горячки» в 1866 году 35-летний глава уже большой семьи Евграф Моисеев, оставив 34-летнюю вдову Афанасию и детей сиротами. Но родные помогли поднять их на ноги. И вот уже 24-летний Илья Евграфов Моисеев[605] (18.07.1855-?) в апреле 1879 года женится на 26-летней девице Ирине Гавриловой Неждановой[606] (16.04.1853-08.04.1907).
Многодетная семья Неждановых тоже принадлежала к старожилам Баженова. У Гаврилы (Гавриила) Степановича[1111] и Анастасии Петровны [1110] было не менее 14 детей, выжило из них не более половины. Самый первый из известных предков Неждановых - Никита[274][1784] - родился предположительно в первом десятилетии XVIII века. Его сын, тоже Никита[1693] (1745717497-февраль 1824), был женат на Никулиной Мавре Васильевне[1692], дочери крестьянина Василия Никулина [1783] из города Брянска Белгородской губернии. К 1897 году Илья Моисеев уже давно выступал в роли домохозяина (его отец Евграф умер 6 апреля 1866 года[275]), проживая вместе со своей семьёй в Баженове в собственном доме. Это был деревянный дом с крышей, покрытой дёрном.
По данным первой Всероссийской переписи 1897 года, семейство 42-летнего Ильи состояло, кроме него самого, из 40-летней жены Ирины[276] и детей: Максима [198] - 11 лет (ученик сельской школы), Алексея [201] - 3-х лет и Ефросинии[194] 7-ми лет[277] (всего же в семье родилось не менее 10 детей), а также семьи младшего 36-летнего брата Ильи - Петра[896] с женой Анисьей [895] и детьми Ариной [400], Анной [403] и Гаврилой [405].
274
По этой линии первые известные прямые предки С. А. и Е. А. Никифоровых: прапрапрапрапрадеды Никита Нежданов и Василий Никулин, крестьянин помещика Афанасия Абрамовича Гончарова.
276
Видимо, возраст жены и мужа перепутали: по метрикам о рождении Ирина на полтора года старше Ильи.