Он повернулся к жене.
— Ты что — не спишь?
Юля вздохнула и, улыбаясь в темноте, сказала:
— А ты как узнал?
— Догадался.
Она припала к его плечу:
— Я такая счастливая, Игорек! Даже спать не могу. Мне жаль попусту тратить эти мгновения. Ты меня любишь?
Игорь помедлил. Юля нравилась ему, он к ней привязался. Может быть, даже уже любил… А сказать почему-то не смог, язык не повернулся. Отделался шуткой:
— Раньше надо было спрашивать. До свадьбы. А теперь уже поздно.
Юля молча отодвинулась от него.
— Ты что?
— Ничего. Давай спать.
На день рождения Юля подарила Игорю изящный белый батник с погончиками. Над левым карманом была выпущена черная ленточка с золотой надписью «Safari». У батника был только один недостаток — маловат, не сходился на широкой Игоревой груди.
— Где это ты раздобыла? — спросил он Юлю. — Там нельзя обменять? На размер побольше?
— Там нельзя, — усмехнулась она. — Так носи.
Поняв, что означало это «там», Игорь помрачнел. Кто достал этот батник? Жан? Мартин? Значит, она продолжает поддерживать с ними связь? Он не ревновал Юлю к ее прежним знакомым, но неприятный осадок остался. При первой возможности Игорь избавился от фирменного батника, выменял его в таксомоторном парке на курточку из лакированной кожи.
— Клевая, — одобрила жена обнову. — Сколько заплатил?
Он честно сказал:
— Обменял на батник. С доплатой.
— На мой батник?
Она чуть не расплакалась.
Игорь не стал называть истинную причину, по которой ему хотелось избавиться от батника, чтобы не выглядеть глупым ревнивцем.
— Почему «твой»? Ты же мне его подарила, значит, он стал «мой». А раз мой, значит, я могу с ним делать что хочу. Так? Он мне был мал.
— Как ты мог! Это же был подарок, — она круто повернулась и выбежала из комнаты.
Игорь вздохнул. Что поделаешь — в последнее время они все чаще не понимали друг друга.
Приближался август — пора приемных экзаменов в институт. А Юля и не думала готовиться. Сидела дома, уставившись в окно. Или одна ходила в кино, выбирая двухсерийные фильмы, чтобы убить время. По вечерам, захлебываясь, рассказывала Игорю содержание очередного боевика.
— Он и Она спускаются под воду на батискафе, и вдруг на них набрасывается какое-то чудовище. Осьминог или кто еще — не знаю. И начинает их атаковать. А потом хватает и увлекает в какую-то расщелину. И они попадают в Атлантиду. Она находится под водой. Поэтому люди там могут жить только те, у кого есть жабры. Их запросто делают, небольшая операция — и все. А эти, с батискафа, не хотят, чтобы им делали жабры. И пытаются удрать. С помощью одной хорошенькой девушки. Между прочим, на Марину похожа. Только у Марины короткие ноги, а у этой длинные-длинные. Как у меня. Платье у нее очень красивое, с большим разрезом, так что все ноги видны вот досюда. — Юля поднимает юбку, демонстрируя колготки. — Единственное, что неправдоподобно, — говорит она, — что та девушка носится по подводным скалам вот на таких каблучищах. Этого же не может быть, верно?
— А все остальное — может? — усмехается Игорь. Ом устал после долгой смены, а потом еще отсидел два часа на профсоюзном собрании, и поэтому восторженный рассказ Юли про обитателей Атлантиды не увлекает его.
— Там есть такое место, когда я чуть не заплакала, — говорит Юля. — Главный герой убегает с Атлантиды, а девушку взять с собой не может.
— А почему? Он что — женатый?
— Да нет. Холостой. Но у нее жабры.
— Выходит, он не хочет иметь жену с жабрами?
— Не в этом дело! — возмущается непонятливостью Игоря Юля. — Он бы рад, да только она на суше умрет. Как рыба, выброшенная из воды на берег.
— Значит, он полюбил рыбу? Ну, это понятно. У них, наверное, в магазинах с рыбой плохо… Он увидел, и слюнки потекли.
— Да нет же! Она нормальная девушка. Только вот здесь, за ухом, жабры.
— Ну-ка покажи.
— Что?
— Свое ухо.
Игорь притягивает Юлю к себе, заглядывает за ушную раковину.
— Странно!
— Что?
— Что нет жабр. А то я подумал: вдруг ты с Атлантиды?
Она смеется.
— Нет, я не с Атлантиды. А вот ты откуда — чернявый такой?
— Наш Игорек — цыган, — говорит Бабуля. — Весь в деда.
Юля капризно надувает губки.
— Не хочу, чтоб он был цыганом. Мой Игорек — француз. Гасконец, как д’Артаньян. Я в кино видела. Вылитый гасконец!
Упоминание о французе портит Игорю настроение. «Не знаю, с Атлантиды ты или нет, — думает он, — но, похоже, мы с тобой с разных планет». Вслух он говорит: