- Мистер Джеймс, успокойтесь! - взмолилась Рошель.
- Как я могу успокоится, когда этот... этот... этот хрен моржовый пытается навариться на моем опыте? - Его остекленевшие глаза пылали яростью. Тут он, не задумываясь...
ШЛЕП!
... врезал наотмашь Рошель по лицу.
- Ой! - девчонка громко взвизгнула, зажав лицо руками.
Джеймс судорожно сглотнул, и какое-то время ехал, молча. Рошель всхлипывала рядом.
- Моя дорогая девочка, - попытался он ее успокоить. - Мне очень жаль. Просто этот Морроне меня так расстроил, что я потерял голову. Он утешающе коснулся ее плеча.
- Пожалуйста, прости меня...
Рошель тихо всхлипывала.
- Похоже, вы сломали мне нос.
- Ну, ну, дай посмотрю. - Джеймс убрал ее руки с ее лица. Он закусил губу, чтобы не рассмеяться. Нос Рошель распух и увеличился в три раза.
- Нормально все, - успокоил он ее. - Мне очень стыдно за то, что я тебя ударил. Мне, правда, очень жаль.
Рошель вытерла слезы, осторожно потрогала пальцем нос.
- Болит! И на ощупь... он стал очень большой.
- Поверь мне, - сказал Джеймс. - С твоим носом все в порядке. Такой же красивый, как всегда. Как и все остальное у тебя. Опять же. Мне очень, очень жаль.
Джеймс продолжил путь, то и дело, поглядывая на Рошель.
- Я был плохим, - сказал он. - И меня нужно наказать. Понимаешь...
Рошель закатила глаза, пробормотав "о, боже" себе под нос. Потом приподняла свою маленькую попку над сиденьем и стянула с себя белые шортики.
- Я был плохим, - повторил Джеймс, - очень плохим. Никогда нельзя обижать Мамочку.
Он свернул к обочине и остановил громоздкий "Линкольн". Сунул руку под сиденье и робко протянул Рошель 16-унцивую мерную кружку "Пайрекс".
- Думаю, что на этот раз мне и правда понравится, - съязвила Рошель. Приподняв зад над кожаным сиденьем, она сунула кружку между ног и принялась в нее мочиться. Журчание было почти музыкальным. Не совсем, конечно как "Водная музыка Генделя", и, тем не менее, музыкальным. Рошель наполнила кружку больше, чем наполовину - впечатляюще для девочки, а потом открыто ухмыльнулась.
- Джеймси был плохим, плохим мальчиком! - завопила она. - Джеймси обидел Мамочку, а это плохо!
- Да, да, - пробормотал Джеймс со своего сиденья. - Я плохой! Я плохой!
- Поэтому Джеймси будет наказан! Джеймси выпьет мамочкину мочу! - с этими словами, Рошель наклонилась и принялась выливать содержимое кружки Джеймсу в рот. Зажмурившись, он глотал, глотал и глотал, а моча стекала у него по подбородку. Бульк, бульк, бульк - наказание для плохого мальчишки. Вскоре по животу Джеймса разлилось тепло. Черная атласная рубашка "Сент-Мориц" взмокла.
- Боже, это было весело, - едва слышно пробормотала Рошель.
Дааа, - подумал Джеймс. Он сидел за рулем, довольный и расслабившийся. Рошель натянула на себя шорты и продолжила исследовать пальцем свой распухший нос.
Кто знает? - сказал себе Джеймс. - может, я когда-нибудь на ней женюсь.
Но подобная авантюра могла произойти только в будущем. А Джейсу, в первую очередь, нужно разобраться с настоящим. Ему нужно разобраться с...
ГРЕБАНЫМ Эштоном Морроне, - подумал он.
С этим жирным, бесполезным педиком, который давно уже путается у меня под ногами!
Я с ним разделаюсь!
Разделаюсь!
Джеймс медленно скрежетал зубами в предвкушении.
Я УБЬЮ этого жирного, женоподобного гомика...
Чуть дальше под "линкольновским" сиденьем, где Джеймс хранил для своих извращенных утех кружку "Пайрекс", находился еще один предмет.
Маленький револьвер 22-го калибра.
***
- Не знаю, как ты, - объявила Кэрол, - но я пьяная в жопу!
Шери сидела напротив нее, закинув голые ноги на маленькую кухонную стойку "Виннебаго".
- Тогда я, наверное, пьяная в говно.
Они вдвоем прикончили пол-ящика пива, плюс выпили по две рюмки белого брэнди "Жер Арманьяк" 1977 года, столь высоко ценимого Эштоном. Хихикая, Кэрол долила в бутылку воды из под крана.