Она поспала немного в кустах ежевики, а потом, когда на небо выплыла луна, побрела в центр напоминающего джунгли острова. Но вскоре она была обнаружена двумя огромными дурно пахнущими типами, которые, по всей видимости, искали во влажной земле червяков.
А потом...
И вот Джуэл здесь, с прибитыми к полу руками, а один из вонючих похитителей, тот что поменьше, неуклюже насилует ее сзади.
- Вот так, дохлятина, - пыхтел великан. Просунув снизу грязные пальцы, он теребил ей клитор. Его жирные бедра громко шлепались об ее зад.
- И вот так... Ооо, мамочки!
В нее ударила струя семени. Содрогаясь в экстазе, тип обхватил ее бедра грязными ручищами.
Затем отвалился от нее. Джуэл почувствовала, как по ноге рекой течет теплая сперма, словно он влил в нее целую бутылку. Потом стоящая за спиной зловонная туша задала престранный вопрос:
- Чем вас, костлявых сук, в этой бабской тюряге кормят?
Джуэл снова рухнула на живот, руки пронзила боль. Мужик ущипнул ее за бедро, так что она взвизгнула.
- Хм? Чем тебя кормят?
Джуэл была настолько подавлена, что едва понимала смысл вопроса.
Он двинул ей в поясницу. От удара вышибло воздух из легких.
- Вот тебе, дохлятина, - сказал он. Затем он сделал еще более странную вещь. Он широко раздвинул ей ягодицы и понюхал. Потом лизнул.
Послышалось чмокание губ.
- Хммм. Горохом с морковью? Мясным рулетом... где больше муки, чем мяса?
Каким-то образом, даже сквозь дрожащую завесу ужаса, ее мозг отметил, - А ведь он... прав. Горохом, морковью и мясным рулетом. Это было последнее, что она ела в тюремной столовой, перед самым выездом на уборочные работы.
- Черт, какая же ты тощая, - пробурчал голос у нее за спиной. Тип поднялся на ноги и вернулся к столу.
- Ну и какой от тебя прок, а? Мяса кот наплакал. И я тебе вот еще что скажу. Для такой костлявой девки, манда у тебя уж больно большая. Черт, да в твоей дырке даже грузовик Еноха поместится.
Джуэл не понимала, о чем он говорит, но это уже было совершенно неважно. Важно, что он вернулся к ящику с ножами. Он уже срезал с нее одежду.
Что он срежет еще?
Ответ не заставил себя ждать. Снова вывернув шею, она увидела, как тип вытащил из ящика полуторафутовый "ветчинник".
Смердящий великан уселся ей на задницу и начал срезать со спины широкие лоскуты кожи. Боль парализовала Джуэл. Она билась на месте, словно мотылек, приколотый к пробковой доске по милости энтомолога.
Только милости здесь было мало.
Тип с удивительным проворством срезал кожу с ее спины одним огромным куском. Затем сделал то же самое с ее ягодицами, потом с ногами.
Джуэл била мелкая дрожь, словно ее пытали током.
- Теперь давай свой животик, - скомандовал мясник. Лишив Джуэл способности сопротивляться, мужик выдернул у нее из рук гвозди и перевернул. Потом со знанием дела одним лоскутом содрал всю кожу от нижней части живота до ключиц.
Пока она лежала на полу и умирала, ее разум зафиксировал несколько последних слов:
- Похоже, на ужин сегодня будет икра шэда и кунжутные пирожки с зеленым луком.
Глава вторая
Шери выпорхнула из запотевшей, отделанной черным мрамором ванной, в одном ярко-розовом шелковом халатике. Длинные стройные ноги пронесли ее через роскошную спальню в кабинет Эштона, который не так уж был тому и нужен. Его хозяин был шеф-поваром.
- Эштон, - проворковала она. - У меня кое-что для тебя есть.
- Хм?
Эштон, с длинными, убранными в хвост волосами и полнеющим лицом, сидел, уставившись на освещенный стол. Перед ним лежала маленькая книга в кожаном переплете.
- У меня кое-что для тебя есть...
Рядом с книгой стоял бокал "Медока". Эштон сделал вид, что не слышит. Похоже, все его внимание было приковано к книге.
Господи, - подумала Шери. - Этот парень, что, евнух?
Шери жила с Эштоном Морроне уже три года. Нет, "жеребцом" его нельзя было назвать, но и Шери в свои тридцать пять не становилась моложе. Эштон владел прибрежным рестораном "Изумрудная зала", лучшим в Сиэттле по мнению критиков, с которого имел по 250 000 в год. Еще 100 000 приносило его еженедельное кулинарное шоу на кабельном, "Готовим с Эштоном". Его успех позволил приобрести ему этот пентхаус на набережной "Аляска-авеню". Хата была классная, а Шери нравились классные вещички.