От Сиэттла до Бейнбриджа они перебрались на пароме, потом проехали Худ-Канал, и вскоре оказались на шоссе 101, опоясывающем полуостров с горным хребтом Олимпик. Пейзаж был потрясающим. Хотя Шери считала, что в том же "Нэшнл Джиогрэфик" можно найти пейзажи и получше, без необходимости проводить целый уикенд с двумя жирными "ботанами". Слева маячили вздымающиеся до самых облаков горы. Справа - пролив Сан-Хуан, за которым виднелась Канада, за которой Эштон восторженно предложил понаблюдать в бинокль. Но тут Шэри пришло в голову, что ей не особенно и хочется смотреть на Канаду. Эка невидаль, - подумал она. - Клочок земли, принадлежащий другому государству. Ничего интересного.
Оба толстяка буквально упивались пейзажем. Эштон без конца щелкал фотоаппаратом. В конце концов, Шэри и Кэрол погрузились в уныние и стали мрачно потягивать пиво.
- Ну, Кэрол, - спросила Шэри. - Чем занимаешься?
- Я... - та задумалась, глядя на свое пиво. Ее груди выпирали из-под светло-оранжевого топика. Потом пожала плечами. - Живу с Бобом.
- Верно, - хохотнул Боб. - Потому что он чертовски богат, а еще офигенный любовник. Какая женщина в здравом уме откажется от такого?
Эштон тоже хохотнул.
- А ты? - Кэрол задала Шери тот же вопрос. - Чем ты занимаешься?
Эштон повернул назад свое жирное, бородатое лицо и оскалил зубы в улыбке.
- Живу с Эштоном, - призналась Шери. - Потому что он чертовски богат, а еще офигенный любовник.
Эштон и Боб истошно заржали, что уже вошло в привычку. Шери и Кэрол закатили глаза.
Новая порция идиотских шуток продолжала отравлять поездку: "Слышал про учительницу, которую уволили за косоглазие? Она не могла уследить за учениками." "Чем можно вылечить больных птичек? Их надо "твитнуть"."
Для Шери это было равносильно самоубийству. Эштон, насколько она знала, был конченый мудак, но вместе со своим братом они стоили целых десяти мудаков. По крайней мере, это "путешествие" не будет длиться вечно. В конце концов, она вернется в роскошные апартаменты, будет кататься на "Бумере", тратить направо и налево денежки Эштона, и иногда даже погуливать на сторону. Конечно же, она изменяла Эштону. Он был слишком занят приготовлением каре ягненка с розмарином и морских гребешков под имбирно-кунжутным соусом, чтобы полностью контролировать ее. Она помнила последнего парня, которого она подцепила в баре "Четыре моря", в Чайнатауне. Это был вылитый Гари Олдмэн, с длинными волосами, татуировками, и огромной "картофелиной" в штанах. Когда она привезла его в мотель, его "картофелина" увеличилась в два или три раза. Она была такая здоровенная, что даже закаленная в "порнухе" киска Шери чуть не лопнула по швам, когда он ей засадил. За час она кончила раз пятьдесят, и когда он, наконец, "финишировал", она была готова тронуться умом. Шери уже буквально пускала пузыри на последнем круге, когда он откинулся от нее и стал додрачивать, заливая ей лицо потоками горячей спермы.
Но такое случалось редко. Шери понимала, что нужно быть осторожнее в подобных авантюрах. Ей было что терять. Не просто триста фунтов тупого сала, но и тачку, хату и бабло.
Вздохнув про себя, она мельком глянула в сторону Кэрол - длинные, загорелые ноги, узкая джинсовая юбочка, торчащие из-под обтягивающего топика сиськи. Блестящие, почти идеально белые волосы обрамляли ангельское личико "дрянной девчонки". Шери вспомнила лесбийские сценки, которые они устраивали вместе с Саванной, Зои и Рэйчел Райан, когда та еще была блондинкой, и вдруг подумала, что непрочь прижаться своей киской к ротику Кэрол. Всего лишь мимолетная фантазия. Спереди донеслась очередная идиотская шутка: "Как зовут блохастого кролика? Как? Багз Банни!"
Мужчины дружно заржали, а Кэрол и Шери поморщились. Получилось случайно, но когда Шери в очередной раз бросила оценивающий взгляд на идеальное тело Кэрол, ей стало интересно, не изменяет ли та своему Бобу... Кэрол подалась вперед и похлопала Шери по колену. Она передала ей наспех нацарапанную записку, которая гласила, "Я изменяю Бобу при каждом удобном случае. А ты изменяешь Эштону?"
Шери взяла ручку и клочок бумаги и написала: "ЧЕРТ, конечно!"
Кэрол взвизгнула в ответ.
- Чего там у вас такое? - Эштон развернул к ним свое жирное лицо. - Развлекаетесь там без нас, девочки?