Утром Леня пошел на работу, Вика осталась дома, а Евгения Тимофеевна отправилась в поликлинику. Она записалась в очередь на прием к врачу-гинекологу. Когда ее пригласили, она вошла, и поздоровалась. В это время врач что-то записывал. Он кивком головы ответил на приветствие и, не поднимая головы, предложил женщине сесть. Посетительница села на стул возле рабочего стола врача и стала ждать. Продолжая писать, врач спросил: «На что жалуемся?» И получил в ответ «У меня нет проблем со здоровьем». Доктор перестал писать и, подняв голову, сердито и даже грубовато спросил: «Тогда зачем пришли?». И удивлённо посмотрел на незнакомую женщину.
Евгения Тимофеевна ответила: «Меня интересует здоровье моей невестки. Я ее свекровь. Пришла к вам вместо ее мужа, который не может оставить работу, так как работает на непрерывном процессе. Скажите мне то, что хотели сказать супругу беременной женщины Виктории Егоровны Малышкиной. Это мой сын. И я ему передам все, что вы мне скажете».
Некоторое время врач молча разглядывал пожилую женщину. Наверно, хотел убедиться, подходит ли она для роли свекрови. Затем склонил голову и ответил: «Жаль, что муж Малышкиной не зашел ко мне. Дело очень серьезное. Поэтому я хотел ему лично разъяснить ситуацию. Но если он из-за занятости не явился по моей просьбе, то я введу вас в курс дела. Тем более, что вы не посторонний человек в этой семье, и судьба сына и невестки вас тоже волнует».
Поняв, что положение серьезное, Евгения Тимофеевна спросила: «Что-нибудь с ребенком?» И услышала: «Нет. С ребенком все нормально. Но есть проблемы со здоровьем матери. Она серьезно больна, у нее слабое сердце. Требуется немедленное лечение, которое будет длительным, с применением большого количества различных медикаментов. А для ребенка это опасно. Если женщину не начать лечить сразу, то болезнь будет прогрессировать – и последствия тогда могут быть очень плачевными. Вот об этом я и хотел сообщить мужу Виктории. Пусть он сам принимает решение, так как в данной ситуации одной жизнью придется пожертвовать. Можно сохранить ребенка, но потерять мать. А поскольку ребенок еще в зачаточном состоянии, то матери было предложено прервать свою беременность. Но она очень болезненно это восприняла. Учтите, это не только мое мнение. По результатам её медицинского обследования я собрал консилиум врачей, и мы втроем объясняли пациентке, что у нее со здоровьем есть проблемы. Поэтому требуется срочное лечение. Но, как мне показалось, она не намерена следовать нашим советам. Вот почему я хотел обо всем этом поставить в известность ее супруга и даже настоять, чтобы он заставил свою жену прервать беременность. Вылечиться, а после этого они смогут зачать другого ребенка и без проблем родить его и воспитать. Теперь вы знаете положение дел со здоровьем вашей невестки. Прошу вас, передайте все сказанное вашему сыну. Пусть он сам принимает решение. А если захочет лично со мной встретиться, то я в его распоряжении. Вот и все».
Когда врач закончил говорить, свекровь его спросила: «Неужели это так опасно? Может быть, лечение можно отложить до рождения ребенка? Ведь остается меньше полугода до его появления на свет. Вы доктор и знаете, что такое первый ребенок. Давайте его сохраним! Помогите нам в этом, и мы вам будем очень благодарны. Вы даже не представляете себе, как мы ждали этого ребенка! Еще в утробе матери он почему-то стал нам дорог. Особенно мне – как бабушке, которая с нетерпением ждет появления первого внука». Голос Евгении Тимофеевны дрогнул, что свидетельствовало об искренности ее переживаний. Врач сопоставил ее ответ с ответом беременной матери: всё почти совпадало. Будучи врачом-гинекологом, он разное повидал, в том числе – с какой восторженной радостью встречают обоюдно желанного ребенка родители и родственники. В то же время у него бывали и случаи, когда роженица отказывалась от своего ребенка. Он понимал, что ребенок Виктории и Леонида является желанным и ожидаемым. И, в свою очередь, тоже готов был сделать все возможное, чтобы молодая женщина благополучно родила своего первенца. Но положение дел с ее здоровьем не позволяло ему рисковать жизнью будущей матери.
Обдумав все это, он предложил: «Давайте сделаем так: я еще раз посоветуюсь с коллегами. Если придем к выводу, что есть хотя бы минимальный шанс сохранить ребенка и при этом сберечь здоровье его матери, то мы приложим все усилия, чтобы спасти эти жизни. На то мы и врачи. Поэтому идите домой, передайте наш разговор будущим молодым родителям и ждите моего очередного вызова. Но говорить я буду со всеми вами вместе. Решение необходимо принять осознанно и единогласно, чтобы в случае чего не искать виноватого. Или стрелочника, как говорится».