Так прошло полгода. Девочка начала улыбаться родным людям, стала заглядываться на звенящие игрушки. Казалось, что в этой семье все идет нормально. Правда, у Вики участились сердечные боли. Но она принимала лекарство – и боль утихала. Дважды за ночь она просыпалась, чтобы покормить начинавшую плакать дочку. А муж ей помогал в этом: сам забирал малышку из детской кроватки, подавал ее маме, чтобы та ее накормила, и снова укладывал дочку спать. Это стало привычным ритуалом и никого не напрягало. Покормив ребёнка, Вика снова засыпала.
В ту злополучную ночь Виктория пожаловалась мужу, что боли в сердце усилились, и попросила таблетки. Лёня подал жене требуемое лекарство и полстакана воды, чтобы его запить. И когда Вика выпила таблетки, сказал: «Так не пойдет, милая. Тебе надо немедленно пройти курс лечения, чтобы укрепить свое сердце. Наша дочка уже начала брать соску и кушать детские смеси, поэтому ты завтра пойдешь в поликлинику и получишь направление в больницу, где и пройдешь полный курс лечения. Мама будет кормить Феодорку детскими смесями, и она будет расти. Ты свой материнский долг выполнила сполна: выносила нашу дочку, родила её и уже полгода кормишь грудным молоком. Этого достаточно, чтобы девочка нормально росла и развивалась. А теперь пришло время серьезно лечить ее маму. Поэтому я не прошу, а требую, чтобы ты немедленно прошла полный курс лечения. Завтра мы с тобой вместе пойдем к врачу-кардиологу. Договорились?»
Вика улыбнулась мужу, ответила, что согласна, и предложила: «Давай будем спать. Я выпила лекарство, боли в сердце начали стихать, поэтому ложись рядом со мной и будь уверен, что все обойдется. Такие боли в сердце я ощущаю постоянно и уже привыкла к этому. Только сегодня они почему-то немного усилились. Но я хорошо высплюсь – и боль пройдет. Ты не переживай. Туши свет и ложись спать, а завтра мы продолжим этот разговор. Обо всем договоримся и сделаем так, чтобы всем было хорошо. Ведь до этого мы всегда так поступали? – и понимали друг друга! А теперь поцелуй меня, погаси свет и ложись спать. Утро вечера мудренее».
Леонид выполнил требование жены. Но когда ее целовал, ему показалось, что губы у нее почему-то похолодели, однако не придал этому значения и лег спать рядом с женой. Оба супруга быстро заснули. Под утро заплакала дочка. Лёня повернулся к жене и сказал: «Слышишь? Наша малышка требует, чтобы мама ее накормила. Давай, просыпайся, сейчас я тебе ее подам». Муж встал и привычно пошел забирать дочку из кроватки, чтобы подать ее матери. Взял Феодорку на руки. Увидев лицо отца и услышав знакомый голос, девочка замолчала. Папа понес малышку к матери, которая на этот раз почему-то не приподнялась на постели. Леонид подошел с ребенком на руках к кровати и спросил: «Вика, почему не встаешь? Давай, просыпайся, корми нашу дочку! Она этого требует».
Но Вика молчала. Она не могла отозваться на плач дочери и просьбу мужа, потому что была мертва. Ослабленное сердце, отданное в жертву своему ребенку, которого она, вопреки требованию врачей, сохранила, родила и полгода кормила грудью, – не выдержало очередной большой нагрузки и остановилось.
Супруг этого не знал, поэтому снова попросил: «Вика, вставай…». Но жена не встала. Леонид почувствовал чтото неладное и спросил: «Вика, что с тобой? Тебе плохо?» Поняв, что жена не реагирует на его просьбы, он подошел к кровати, потрогал Вику – и ужаснулся: ее тело было холодным! Поняв, что случилось непоправимое, он закричал: «Мама!!!» И, упав на колени рядом с кроватью, где лежала его мертвая жена, держа на руках плачущего ребенка, тоже зарыдал.
В это время в комнату влетела Евгения Тимофеевна. Подбежав к рыдающему сыну, она забрала у него плачущую внучку и спросила: «Почему ты плачешь? Вике плохо? Перестань плакать, напугаешь малышку! Она и так уже вся дрожит, потому что, испугалась твоего крика. Давай, вставай, перестань плакать и иди, звони, вызывай скорую помощь!».
Лёня встал с колен, подошел к матери и заявил: «Скорая не нужна. Она уже не поможет, потому что Вика умерла». От услышанного от сына в ушах у свекрови зазвонили колокола. Она закричала: «Ты с ума сошел! О чем ты говоришь?! Как это – Вика умерла?! Этого не может быть! Ведь еще вчера она чувствовала себя вполне нормально!» Бабушка подала плачущую внучку продолжавшему рыдать сыну. Когда тот ее взял, подошла к кровати и стала тормошить бездыханное тело снохи, крича: «Виктория, вставай!» Поняв, что Вика на самом деле мертва, схватилась за голову, заохала и упала, потеряв сознание.