В этом он не соврал. День рождения действительно был, но если раньше Уилл их игнорировал, то в этот раз решил пойти. Уилл усердно налегал на алкоголь и продолжал думать о своём зловредном сожителе. Как это получается, что Лектер будет гнуть свою линию до упора, и ни за что не пойдёт на мировую до тех пор, пока перед ним не прогнутся. Будет закручивать болты, пока совсем не сорвёт резьбу? Неужели ему самому нравится, когда человек ломается и крошится в его руках? Кому может быть приятно смотреть на сломанного человека рядом с собой? Садисту? Эти мысли не давали ему покоя и он продолжал пить до тех пор, пока не остался в баре совсем один. Ему не хотелось ехать домой и смотреть на этого расфуфыренного психиатра, спокойно вытирающего ноги об их отношения. Близость — это то, для чего люди живут друг с другом. Не только интимная, хотя и она тоже, но спать в разных комнатах из-за сраной сковородки? Это игра? Разве можно назвать игрой то, что причиняет настоящую боль?
В три часа ночи бармен выставил его на улицу, но он был так любезен, что вызвал ему такси. Уилл плохо помнил, как добирался до дома, но зато с порога, где он печально сидел и смотрел на равнодушные звёзды, сравнивая их со своим любимым, его подобрал Ганнибал. Уилл рухнул в коридоре, пока Лектер снимал с него ботинки, и обняв своих собак, громко и надрывно жаловался им, какой придурок у него возлюбленный. Ганнибал его умыл и попытался уложить в свою кровать, но пьяный Уилл гордо отказался от такого подарка, и, с вытаращенными глазами, удалился в свою комнату, отбив на ходу мизинец на ноге.
Пятый день их войны выпал на воскресенье, и Уилл не хотел даже вылезать из кровати. Ему было всё равно что там делает Ганнибал, в трусах он или просто ходит и размахивает своим членом по всему дому, гуляли ли собаки и что есть на завтрак. Они должны были помириться на второй или на третий день, но пять дней – это уже долго. Уилл просто лежал в кровати и тупо смотрел в потолок.
Ганнибал заглядывал к нему дважды, но Уилл даже не повернулся в его сторону. К обеду он вылез из постели, прошёл мимо кухни в зал, включил телевизор и лёг на диванчике, равнодушно смотря, как раскрывается кокон и рождается бабочка.
— Будешь завтракать? — спросил Ганнибал, выглядывая с кухни. — Я пиццу приготовил.
— Неа.
— Надо поесть, Уилл.
— Вот сам и поешь.
Ганнибал медленно подошёл к диванчику и сел рядом с Уиллом, вдавив его своей задницей в спинку.
— С тобой всё в порядке? Ты не заболел?
Уилл скосил на него взгляд и снова уставился в телек.
— Со мной всё нормально и я не заболел. Не мог бы пересесть куда-нибудь в другое место, ты мне член прищемил.
Ганнибал и не подумал подвинуться. Он торжественно положил свою руку на плечо Уилла и ободряюще его сжал.
— Ну ладно, хорошо, я поднимаю белый флаг. Предлагаю закончить эту бессмысленную и беспощадную войну.
— Какое счастье, — монотонно ответил Уилл. — Сейчас начну срать ангелочками от умиления и срыгну радугой. Спасибо тебе за твоё благословение, а то я уж подумал, что так и умру без него.
— Ну ладно тебе, Уилли, — соблазнительно промурлыкал Лектер, наклоняясь и утыкаясь носом ему в волосы. Он прихватил зубами мочку его ушка и жарко её пососал, наваливаясь сильнее. — Я же извинился.
— Я что-то не расслышал извинений, — усмехнулся Уилл, чувствуя, как мир приобретает краски. — Не мог бы ты повторить погромче? И что за нездоровая тяга к моим ушам? Я так скоро буду похож на слонёнка Дамбо.
— Ну прости, я немного перетянул удавку. Я просто хотел, чтобы ты вставал по утрам со мной. Мы так мало времени проводим вместе, а ты взялся спать до победного. Мне стало скучно без тебя.
— И всё? Весь этот цирк из-за этого? Я отгрёб штраф на работе, чуть не заработал язву желудка и спал пять ночей один из-за того, что тебе стало скучно? А просто сказать мне об этом не судьба?
Ганнибал что-то промурчал в ответ, продолжая муслякать его бедное распухшее ушко и совсем вдавливая Уилла в диван, но тот уже вырос из ползунков и начал оказывать сопротивление. Он не собирался так быстро сдаваться и вестись на такую плюшевую манипуляцию, как секс. Чем яростнее отбивался Уилл, тем сильнее стискивал его Ганнибал. Нет, они ещё не всё обсудили, он не купится на эти навязанные ласки и настойчивые губы. На эти мягкие, желанные губы, которые уже начали оставлять засосы на его шее и пробрались под ворот его домашней майки. А уж тем более на его руки. На его сильные и красивые руки с изящными длинными пальцами, которые сейчас, о боже, пробрались под резинку его трусов и мягко там хозяйничали.
— Нет, Ганнибал, — простонал Уилл, выгибаясь навстречу непрекращающимся ласкам, — я ещё не всё сказал…
Майка отлетела в сторону, а домашние штаны, вместе с трусами, вроде бы сами спрыгнули с него, ведь руки Ганнибала были заняты, и не мог же он сам их стащить с себя. Его дико швырнули на пол, где он рассыпался под жадными поцелуями на много маленьких Уиллов, каждый из которых что-то шептал. «Да, прошу тебя», «Пожалуйста, ещё», «Ганнибал, только не останавливайся», «Мне так тебя не хватало», «Господи, зачем ты носишь дома рубашку с пуговицами». Пальцы Ганнибала уже забрались в его самое сокровенное местечко, когда Уилл оказался полностью придавленным к полу его горячим телом. Он обожал это, просто терял голову, когда Ганнибал внезапно падал на него, заставляя чувствовать себя маленьким котёнком в лапах огромного тигра. Ощущение беспомощности рождало острое чувство отдаться, покориться, открыться полностью и накормить этого хищника своим телом. Его ноги сами расползались в разные стороны, он начинал просить трахнуть и использовать его скорее, он искрил и громко откликался на каждое прикосновение, моля о полном поглощении. Уилл хотел перевернуться на четвереньки, но Ганнибал хотел его так, и, спешно покидав вещи под его спину, чтобы не свезти её об ворс ковра, он наконец-то приступил к самому главному. Проникновение оказалось таким желанным, а тяжёлое тело таким необходимым, что Уилл кричал и стонал от наслаждения, и громко кончил буквально через несколько минут, чуть не оглохнув от собственного голоса. Ганнибал продержался чуть дольше, трахая почти потерявшего сознания Уилла ещё полминуты, и бесшумно излился следом, вцепившись в его плечи до кровавых царапин.
Несколько минут они отдыхали, начиная различать окружающую их обстановку, молча помогли друг другу подняться и пошли в душ. От воды всё ранки вспыхнули огнём, но Лектер принёс аптечку и нежно обработал каждую из них. Уилл обречённо улыбался. Ну и как можно продолжать говорить о чём-то важном с Ганнибалом, когда двадцать минут назад ты стонал, как порноактирса, умолял затрахать тебя до смерти и сосал его пальцы так, как будто нет ничего слаще на всём белом свете.
Пришлось признать поражение и самую главную истину. На свете, действительно, нет ничего слаще и желаннее, чем его хитренький психиатр, который пришёл предложить ему пиццу на завтрак со смазкой в кармане.
Комментарий к Пятидневная война.
Ласковые ребятки, ничего не скажешь. Мау, просто, надеюсь.
Моя любимая работа Дворцовый Мост https://ficbook.net/readfic/7052683 над которой я бьюсь уже много месяцев, для тех, кто любит безумного Ганнибала и просто почитать длинную и запутанную историю. Я считаю её скорее ориджиналом, но она точно о любви. Приглашаю почитать и поддержать автора.
========== Мышь ==========
— Спасибо, милый, это было восхитительно, — довольно прохрипел Уилл, обессилено откидываясь на спинку стула. — Что это было за мясо?
— Вообще-то, это… хотя знаешь, пусть это будет моим секретом. Маленькая тень загадочности никогда не помешает.
Ганнибал тоже устало, и даже слегка расслабленно, растёкся по своему стулу, и, щурясь, как довольный кот, допивал остатки вина из бокала.
— Нравится быть загадочным? — улыбнулся Уилл.
— Нравится быть тебе интересным.
— Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, так ведь это звучит? Всё ещё завоёвываешь меня?
— Да, любимый, а как же? Можешь не волноваться, я не превращусь во что-то толстое и потное, засыпающее рядом с тобой после пяти банок пива. Я буду соблазнять и завоёвывать тебя до тех пор, пока буду понимать значение этого слова. Это мой коварный план.