Уилл набросился на его тело, как будто это действительно была их первая брачная ночь и он был главным, и брал от Ганнибала всё, что хотел. Он ворочал его в разные стороны, кусал и грыз его соски, вылизывал и заставлял вылизывать его самого, хватал за волосы, залез к нему на лицо и прыгал на нём, думая только о своём наслаждении, метался и не знал, он хочет трахнуть любимого или быть им оттраханым, забрался на его член и надавал пощёчин, теряя голову от затуманенного взгляда мужа, и даже смутно помнил как он кончил, но что он в этот момент сосал пальцы на чужих ногах, это точно. Кажется, Ганнибал испытал оргазм первый и уже не мог приносить удовольствие взбудораженному Уиллу. Тогда он слез с его мягкого члена, попытался войти в любимого, но когда Лектер сам раздвинул свои покрасневшие от засосов булочки пальцами и послушно задрал ноги, Уилл позорно кончил от собственного прикосновения, успев вцепился зубами в стопу мужа.
Как-то вроде так, но это не точно. Уилл допивал свой утренний кофе, и с каждой минутой ему становилось всё хуже и хуже. Обрывки воспоминаний врывались в его проснувшийся мозг, вгоняя его в реальный стыд. Блять, кажется он душил Ганнибала, укусил куда-то в поясницу до крови, просил пописать на него, хотя нет, это вряд ли, велел любимому трахать самого себя пальцами, бил его своим членом по щекам, да господи, нет, хватит, мозг, пожалуйста, хватит. Что ещё там было?
Теперь он понял почему его Ганнибал так плохо выглядит и не спал всю ночь. Наверное он был в таком шоке, что не мог заснуть до утра и странно, что он вообще сделал ему завтрак. С Уилла слетела вчерашняя храбрость, утреннее хорошее настроение, и он испуганно посмотрел на мужа, который как будто ждал его озарения и не сводил с него глаз.
— Ммм, Ганнибал, — неуверенно пробормотал Уилл, громко сглатывая, — ты сказал, что проснулся у плиты, а вот я, кажется, очнулся только сейчас. Что-то вчера меня немного занесло и…
Он якобы сбился с мысли, надеясь, что Лектер ему улыбнётся и успокоит, но тот мстительно молчал, показательно касаясь кончиком языка разбитой и опухшей губы, и Уилл виновато поморщился, понимая, что придётся что-то объяснять.
— Любимый, прости, я немного перешёл дозволенную грань, — заискивающе продолжил Уилл, стараясь не смотреть на засосы и царапины, режущие ему глаза, — и хотел бы принести извинения.
— Приноси, — быстро кивнул головой Ганнибал, вставая и наливая им ещё кофе.
— Ну хорошо, — почему-то начиная сердиться проворчал Уилл, беря в руки чашку. — Прости меня пожалуйста, любовь моя, я не хотел причинить тебе страдания, но, насколько я помню, ты сам дал мне разрешение на всё, и в конце концов ты не юная девушка и мог бы меня остановить.
— Я пытался несколько раз, — улыбнулся Лектер, тут же вздрагивая и трогая разбитую губу, — но ты отхлестал меня по лицу, хотя я и просил тебя остановиться, ведь у меня пациенты и я не знаю как я сегодня пойду на работу.
— Да, ты просил? — удивлённо поднял брови Уилл. — Я что-то не помню, мне казалось, что ты в полном восторге от происходящего.
— Я не соврал, всё было на высоте, — немного покраснел Ганнибал, опуская глаза, — мне всё понравилось. Ты сказал, что перешёл грань, но я не тот, кто будет её проводить между нами. Я просто не совсем был готов к такому, и сам находился в каком-то трансе, но вот видимые повреждения на моём лице, я не знаю что с ними делать.
Уилл вскочил на ноги и кинулся к любимому, который немного вздрогнул от его пылкости, наверное боясь, что его снова начнут насиловать прямо на кухне.
— Ганнибал, прости ещё раз, — зашептал Уилл, падая на пол и обнимая его колени, — просто ты такой хорошенький, сладенький, что я не смог с собой совладать.
— Я не сержусь, малыш, — искренне улыбнулся Лектер, быстро моргая, — я просто немного растерян. Ты вчера чуть меня не съел.
— А я бы смог, съесть тебя, ты очень аппетитный.
— Насколько аппетитный? По шкале от одного до десяти?
— Тянешь на целую сотню, — забормотал Уилл, распахивая его халат и начиная целовать его ноги. — Господи, доктор Лектер, вы охуительно очаровательны. Я снова вас хочу. Здесь и прямо сейчас.
— Уилл, — прошептал Ганнибал, чувствуя, как любимый подбирается к его нижнему белью. — Уилл, а как же работа?
— К чёрту работу, — зарычал проказник, оттягивая резинку на трусах любимого и доставая оттуда уже полностью вставший член. — О, любовь моя, чего ты тут скромничаешь и мнёшься передо мной, ты и сам не против поразвлечься. Трахнемся прямо здесь?
— Уилл, ты такой пошлый, — выдохнул Лектер, не в силах удержаться от стона при прикосновении горячего языка, — как я могу тебе отказать.
Дальше как-то всё понеслось слишком быстро, и через десять минут они уже в четыре руки сдирали с Уилла одежду, и он всё-таки сделал то, до чего вчера просто не добрался. Ганнибал был уронен на стол, лицом вниз, с него даже так и сняли халат, и ещё через пятнадцать минут они уже жарко трахались прямо на кухне, рыча и продолжая вчерашнее безумие. Уилл как будто получил доступ туда, куда не мог попасть всю жизнь, а Ганнибал, который уже перешёл стадию доминировать и ублажать своё самолюбие, забывая о своих морщинках и седых волосках, которые так его тревожили, тащился и наслаждался тем, что его так сильно хотят. Уилл рвал его на себя, шлёпал по заднице, впивался ногтями в израненные плечи и реально дрожал от наслаждения каждый раз, когда из горла Ганнибала вырывался стон, или он просил не останавливаться. Что-то, что сдерживало их столько времени куда-то подевалось, и они так громко добрались до финиша, что собаки начали скулить из прихожей, хотя давно могли бы и привыкнуть.
Через час Уилл уехал на работу, а Ганнибал отменил все свои сеансы и завалился спать до вечера. Перед уходом они договорились, что посмотрят свой фильм вместе, и Лектер не стал прикасаться к камере, которая почему-то валялась на полу около кровати. В последнее время Ганнибал стал ленивее, и его уже не особо коробило от того, что он просто перешагнул через непорядок и залез в постель. Он был отлюблен и оттрахан до дрожи в коленках и сон, — это было единственное, что он хотел.
Он проснулся после обеда, и сразу же увидел в телефоне несколько сообщений от любимого с такими пошлыми словечками, что у него задёргался глаз. Пока он принимал душ и укладывал волосы, он чувствовал себя отупевшей принцессой из Диснеевского мультика, которая хотела порхать по дому и размахивать разноцветным веником для пыли, напевая себе под нос идиотскую песенку. Он чувствовал себя на пороге какого-то нового витка гармонии и счастья в семейной жизни, и он летал по воздуху едва касаясь пола. Пока он ездил в магазин за креветками, и на рынок за сыром и мясом, Уилл забрасывал его своими эротическими фантазиями и любовными признаниями, и Ганнибал вибрировал и дрожал от волнения. Это был период их отношений, который они когда-то пропустили, и это было ново и очень возбуждающе. Да, Уилл преследовал любимого перед свадьбой, когда находился в режиме ожидания, но он всё равно был сдержан и не так нагло напорист.
— Я люблю тебя, ласточка моя.
— Уже не могу дождаться когда приеду и зажму тебя в углу, развратный доктор наук.
— Ганнибал, даже не надейся, что я позволю тебе слезть с моего члена до утра.
— Пришли мне что-нибудь, что угодно, хотя бы фотку твоей коленки, иначе у меня будет нервный срыв.
Ганнибал отвечал на эти сообщения как мог, фальшиво осаживая мужа и прося быть его благоразумнее, но это только распаляло его и делало ещё приставучей. Его бедные каннибальские ушки горели от смущения, он сделал омолаживаю маску и маникюр, метался по кухне и готовил вкусняшки для мужа, подбирал сексуальные трусики и шикарную рубашку, и к вечеру он уже был так возбуждён, что был не уверен кто кого изнасилует в дверях. Он принял мудрое решение и встретил любимого на пороге и с собаками, — хитрый ход, чтобы потом никуда не выходить, — и они гуляли в парке почти два часа, тискаясь и обнимаясь за ларьком с хот-догами.