Чем старше ребенок, тем больше доля в его обучении платных занятий, направленных непосредственно на штудирование тех вопросов, которые могут быть заданы ему на вступительных экзаменах в полную среднюю школу, а также в высшие учебные заведения. Система всеобщих конкурсных экзаменов, практикуемых при приеме учащихся и в полные средние школы, и в университеты, и в колледжи, и в прочие профессиональные учебные заведения, предопределяет шаблонность хода мыслей и действий как родителей, так и их детей в период, когда последние заканчивают неполную среднюю школу и оказываются перед необходимостью выбора дальнейшего жизненного пути. Именно на этом этапе большинство родителей начинает усматривать ключ к благополучию своих детей либо в их зачислении в частные полные средние школы, либо в совмещении занятий в обычной школе с платными уроками частных репетиторов. Те же из родителей, кто обладает большими средствами, направляют своих детей в частные школы и к частным репетиторам и того ранее — когда дети проходят еще курсы начальных pi неполных средних школ. Такая практика приняла значительные масштабы прежде всего потому, что уровень преподавания в частных школах считается более высоким, чем в государственных. В соответствии с данными, опубликованными в японской печати в 1977 г., в одном лишь Токио наряду с общеобразовательными школами действовала 231 частная средняя школа, годовая стоимость обучения в которой одного ученика составляла в среднем. 455 670 иен[228].
Заботой о более высоком качестве обучения продиктована и практика «домашних курсов» (дзюку), когда многие ученики муниципальных школ во внеурочные часы небольшими группами ежедневно занимаются с частными преподавателями в их квартирах. Преподаватели эти, выступающие как репетиторы, дают своим ученикам более углубленные знания школьных предметов. В печати сообщалось, что «домашние курсы» посещают приблизительно 5 % учеников первых классов начальных школ, 20 % учеников старших классов начальных школ и 40 % учеников неполных средних школ. Особенно высок процент учащихся, посещающих «домашние курсы», среди школьников столицы. Обследование одной из столичных школ показало, например, что около 80 % учеников шестого класса занимается в вечерние часы с репетиторами на таких курсах[229].
Широких масштабов достигла также практика приглашения репетиторов на дом. В последнее десятилетие в крупных городах страны начали функционировать посреднические бюро, рекомендующие репетиторов в соответствии с заявками родителей. В Токио, например, в районе Синдзюку с 1968 г. широкую деятельность ведет репетиторский центр, на учете в котором находится 31 тыс. школьных репетиторов, включая как учителей-профессионалов, так и студентов высших учебных заведений, ищущих приработков. Получая заявку от родителей, центр направляет по указанному адресу своего эксперта, который выявляет знания и способности ребенка, а затем присылает подходящего репетитора. Как сообщает пресса, внешкольные занятия с репетиторами, приходящими на дом, обходятся родителям примерно в 1 млн. иен в год. Тем не менее, по сведениям администрации центра, число заявок на подобные занятия растет из года в год[230].
Цель гигантских денежных затрат, на которые без колебаний идут в наши дни миллионы японских родителей, в сущности, одна — помочь детям выдержать конкурсные вступительные экзамены сначала в полные средние школы, а потом и в высшие учебные заведения. Особенно велики при этом расходы тех родителей, которые рассчитывают на поступление детей в «престижные» высшие учебные заведения. К последним относятся, в частности, государственные университеты в Токио и Киото, частные столичные университеты Васэда, Хосэй, Кэйо и некоторые другие, а также ряд медицинских институтов. И дело здесь не только в стремлении родителей, чтобы их дети получили лучшие знания.
«Нельзя отрицать того, — писала газета „Джапан таймс“, — что образование (гакурэки) остается тем доминирующим фактором, который в большинстве случаев определяет место людей в жизни. А символами наилучшего образования служат дипломы небольшого числа престижных университетов, в особенности группы старых национальных университетов вроде Токийского. По словам министра образования Митио Нагаи, эти „лучшие учебные заведения страны возвышаются как гора Фудзи над всеми остальными, не пользующимися национальной славой, а потому привлекающими в свои стены лишь посредственностей“»[231]. Выпускники «престижных» университетов оказываются в наиболее благоприятном положении: их охотнее берут на работу и правительственные учреждения, и крупные частные фирмы, им легче затем двигаться по служебной лестнице, чем их сверстникам, окончившим иные высшие учебные заведения. Это подтвердили, в частности, результаты опроса руководителей крупных японских фирм. В ходе опроса выяснилось, что крупнейшие и могущественнейшие из японских концернов страны продолжают и по сей день при приеме на работу и при повышении в должности отдавать предпочтение выпускникам небольшого числа «престижных» университетов[232].