В чем суть духовного «разрыва поколений»? В том, что взгляды на жизнь, на свою роль в семье и обществе, на права и обязанности, а также жизненные идеалы оказываются у сыновей и дочерей иными, чем у отцов и матерей, а следствием этого становятся разногласия между ними, конфликтные ситуации, появление взаимного непонимания, отчужденности, а подчас и вражды.
Если говорить о тех идеалах, которые стремятся привнести в сознание своих детей японские родители, то в современном обществе Японии они, разумеется, не могут быть у всех одинаковыми и сильно разнятся в зависимости от социального положения тех или иных семей. Статистические данные, приводимые в японских социологических обследованиях, обычно нивелируют эти различия и отражают лишь те стороны общественного сознания, которые свойственны основной массе японского населения, включающей в себя в наши дни и служащих частных компаний и государственных учреждений, и широкие массы мелкой буржуазии, и крестьянские верхи, и студенческую молодежь, а также высокооплачиваемые категории рабочих. Именно к этим слоям, находящимся где-то на полпути между социальными полюсами современного японского общества, в сущности, и относятся те данные массовых обследований и опросов, которые публикуются в Японии и используются, за неимением других, и нами при освещении рассматриваемого здесь вопроса.
О жизненных идеалах «средних» японцев прежних поколений писалось много. Они несли на себе сильный отпечаток своеобразной японской идеологии, ведшей свое происхождение от тех времен, когда Япония, находясь в изоляции от внешнего мира, консервировала и возводила в культ средневековые понятия, нормы поведения и мораль.
Как считают знатоки данного вопроса, старшему поколению японцев, выросшему в трудные годы военных и послевоенных лет, свойствен серьезный и ответственный подход к жизни, к своим служебным делам и семейным обязанностям. Отличительными особенностями склада ума и характера пожилых японцев остаются такие традиционные добродетели, как почитание старших и вышестоящих, ревностная забота о своем служебном долге, трудолюбие, дисциплинированность, неприхотливость во вкусах и жизненных запросах, скрытность, вежливость и скромность на людях, обостренное чувство стыда и собственного достоинства. Все эти характерные качества японцев старшего поколения формировались в больших семейных кланах — «иэ», жизнь в которых издавна была пронизана конфуцианской, конформистской идеологией и подчинялась воле главы клана. Касаясь этого вопроса, японский социолог Тадаси Фукутакэ пишет: «Нет нужды говорить о том, что большинство японцев довоенных времен воспитывались в иэ, основанных на династийном продолжении рода предков… Иэ были важнейшим элементом детского воспитания. Говоря конкретно, большинство детей находилось под руководством скорее своих бабушек, чем матерей… В таком окружении дети воспитывались на „культе стыда“, прививавшемся им матерями и бабушками, проявлявшими крайнюю чувствительность к похвалам и нареканиям окружающих. Разумеется, все время, пока ребенок воспитывался матерью и бабушкой, на заднем плане маячила власть главы семейства — отца. Акцент делался при этом не на моральных понятиях о хорошем и дурном, а на том, что вести себя следует так, чтобы не попасть в постыдное или смешное положение. По мере того как дети, избалованные в младшие годы, взрослели, их начинали дисциплинировать, внушая мысль, что самый безопасный способ жизни в этом мире состоит в том, чтобы уважать власть главы дома и других авторитетных лиц из непосредственного окружения и приспосабливаться к их поведению. Такие методы домашнего воспитания получали поддержку властей и местной общественности и вполне соответствовали нормам школьного воспитания. Именно путем подобного воспитания японец превращался в человека, почитающего власть — в конформиста, лишенного индивидуальных наклонностей. Изначальное могущественное воздействие на его развитие оказывала, таким образом, семья»[267].
Всеохватывающие социальные потрясения и глубокие перемены, происшедшие в образе жизни и сознании японского населения в послевоенные годы, привели к тому, что японцы старшего поколения в большинстве своем утратили как возможность, так и моральное право, уверенность и желание навязывать детям прежние семейные идеалы и нормы поведения, что привело во многих случаях к образованию вакуума во взглядах родителей на воспитание детей. И об этом теперь недвусмысленно пишут японские знатоки вопроса. «Утратив в послевоенный период свои былые понятия о ценностях, — указывает там же Фукутакэ, — довоенное поколение родителей не сумело выработать новой системы ценностей и оказалось в замешательстве в отношении того, как воспитывать своих детей. Дети, выросшие среди этой сумятицы, теперь уже сами воспитывают своих детей. Представители этого, самого молодого поколения будут пытаться, видимо, прибегать к иным методам воспитания, чем те, которым следовали их родители, но эти методы пока не определены, и предстоят еще поиски того, как должен формироваться характер человека в условиях нуклеарной семьи… У родителей отсутствует уверенность в правильности тех путей, которыми они идут в воспитании своих детей, и это сомнение за последние годы, видимо, даже усилилось»[268].