На ржавом ящике с инструментами, прислоненном к противоположной стене, лежало именно то, что она искала. Она подхватила оттуда мощный упаковочный степлер и проверила, есть ли в нем скобы.
— Да. — Она взвесила степлер на руке, оценивая его тяжесть, изобразила улыбку, прихватила ржавые кусачки и выбралась из трейлера.
Парой минут позже дверь была открыта. Провод, надежно закрепленный на дверной раме, был перекушен: мина по-прежнему на боевом взводе, но провод, ведущий к взрывателю, больше никуда не вел.
— Идем, — крикнула она Бриллиане. — Мина обезврежена! Можно уходить! — Брилл заторопилась к ней. Когда она подошла ближе, Мириам взглянула наверх и в очередной раз вздрогнула. Что если они слышали о существовании инфракрасных детекторов движения?
Тогда это точно был Клан.
Снаружи шел мелкий снег, и Мириам, как только они добрались до оживленной магистрали, вызвала такси. Брилл притихла, хотя ее глаза округлились, когда она увидела, как Мириам что-то говорит в маленькую серую коробочку… но они стали еще круглее, едва девушка увидела машины, с ревом проносящиеся мимо в окружающем мраке. Она оглядывалась по сторонам, словно кошка, попавшая в незнакомую опасную обстановку.
— Даже не подозревала, что здесь вот так! — прошептала она Мириам. Затем вздрогнула. — Да, действительно холодно.
— Зима, детка. Давай привыкать к ней. — Мириам усмехнулась, все еще переживая восторг от успеха с миной.
— Так значит, на другой стороне холоднее?
Рядом с ними медленно притормозила машина с выключенными фарами. Мириам подошла к ней.
— Такси для Бекштейн? — спросила она. Водитель кивнул. Мириам открыла заднюю дверь. — Садись и подвинься, — велела она Брилл, назвала водителю адрес, уселась и захлопнула дверцу.
Машина тронулась. Брилл с восхищением оглядывалась вокруг, а затем нагнулась, опустив руки к лодыжкам.
— Здесь греет! — негромко сказала она.
— Разумеется, греет, — обиделся водитель. Говорил с пакистанским акцентом. — Вы думаете, я позволю своим пассажирам умереть от холода, прежде чем они заплатят мне?
— Извини, приятель, — Мириам бросила на Брилл предостерегающий взгляд. — Она из России. Впервые в нашей стране.
— А-а, — произнес водитель, как будто это все объясняло. — Ну тогда понятно, — добавил он.
Брилл сидела, распахнув глаза, но не открывала рта всю оставшуюся часть пути до отеля «Маркиз-Мариотт»; при этом она с пристальным вниманием следила, как Мириам расплачивается с таксистом кусочками зеленой бумаги, извлеченными из небольшого кошелька.
— А теперь вылезай и иди за мной, — сказала Мириам.
Она почти чувствовала напряжение, сковавшее Брилл, как только перед ними автоматически распахнулись стеклянные двери, но девушка послушно шла следом за подругой к скоростному лифту.
— Одну минуту, — негромко попросила Мириам и нажала кнопку. — Это лифт. Такая комната, подвешенная на проволоке внутри вертикальной шахты. Мы пользуемся ей вместо лестницы.
— Почему? — Брилл выглядела озадаченной.
— А ты когда-нибудь пробовала одолеть сорок лестничных пролетов? — Разговор прервался: подошел второй лифт, из которого вышла пара лет семидесяти. Затем открылись двери вызванного лифта, и Мириам жестом пригласила спутницу внутрь. — Так гораздо легче, — сказала она, надавив на вторую кнопку сверху. Ее молодая спутница прижалась к стене и пригнулась, едва лифт устремился вверх. — Приедем практически мигом.
Кабина лифта с застекленной стенкой начала подъем вдоль наружной стены башни-высотки.
— Это… ничего себе! — Брилл прижалась спиной к самой дальней от «стеклянной витрины» стене. — Думаю, я бы предпочла подниматься пешком, — с дрожью сказала она.
Тут Мириам вдруг осенило.
— Нам следует проявить осторожность, когда будем входить в комнату, — заметила она перед тем, как двери открылись. — Я хочу, чтобы ты не спешила и держалась позади меня.
— Почему? — Брилл проследовала за ней из лифта в пустой холл. Она слегка позеленела, и Мириам поняла, почему девушка молчала во время подъема.
— Потому что, — Мириам нахмурилась, — здесь на нас не могут напасть, сделав переход с другой стороны, но Роланду известно, какой именно комнатой я пользуюсь. — «Он не сказал бы об этом никому, — рассудила она. — Но если сказал, то вряд ли они установили в номере мину-ловушку, как на складе. Только не на двадцать втором этаже, я надеюсь».
— Поняла. — Брилл сдержалась. — Куда идти? — спросила она, оглядываясь в нерешительности.
— За мной. — Мириам распахнула огнестойкую дверь и не спеша направилась по коридору отеля, пытаясь представить, как он выглядит для того, кто раньше никогда не видел отель… и лифт. — Подожди здесь.
Она протолкнула карточку-ключ в замок и отошла в сторону, сунув правую руку в карман куртки. Толчком открыла дверь — и увидела пустой номер, недавно застеленные кровати и открытую дверь в ванную.
— Быстро. — Она махнула рукой Брилл, чтобы та вошла, последовала за ней, закрыла и заперла за собой дверь и с облегчением бессильно привалилась к ней.
— Будь оно неладно… — Руки у нее похолодели и дрожали, и она сжала их. «Запоздалый шок, — прокомментировал наблюдатель-аналитик, оживший в ее мозгу. — Сегодня ночью тебе пришлось разделаться с убийцей в целях самозащиты, предотвратить взрыв бомбы, обнаружить убийство и заговор и спасти Ольгу и Брилл. Самое время превратиться в неспособную связно изъясняться развалюху, правда?»
— А где же… — Бриллиана оглядывалась, щуря глаза. — Он такой маленький! Но горячий. Этот камин…
— В высотных зданиях не бывает каминов, — машинально ответила Мириам. — Ведь мы на двадцать втором этаже. Здесь у нас кондиционирование воздуха… вот тот «ящик» под занавесками нагревает воздух, поддерживая нужную температуру круглый год. — Она провела ладонью по лбу: пульсирующая головная боль грозила вернуться. — Присядь.
Брилл уселась на стул перед телевизором.
— И что теперь? — зевая, спросила она.
Мириам взглянула на часы у кровати: было около часа ночи.
— Уже поздно, — сказала она. — По ночам мы спим. А утром я возьму тебя с собой в другой город, чтобы встретиться там кое с кем, кому я доверяю. С другом. Затем… — она невольно прикоснулась к карману, где лежали два медальона, ее собственный и тот, что она забрала у убийцы, — мы подумаем, что делать дальше.
Они провели беспокойную ночь в безликом, ничем не отличающемся от других гостиничном номере, защищенном изрядной «высотой» от всех угроз со стороны их «путешествующих между мирами» преследователей. Наутро Мириам показала Брилл душ (ей пришлось объяснить, как с ним управляться), а сама позвонила горничной и занялась ревизией платяного шкафа.
Почти все его пространство занимал громадный чемодан, лежавший там с тех пор, как она оставила его. Пока завтрак поднимался наверх, Мириам открыла чемодан и достала кое-что из новой одежды. «Нужно бы выкроить время и купить что-нибудь еще», — подумала она, разглядывая то, что осталось. Большую часть чемодана занимали вещи, которые не вполне позволяли обрести своего рода неприметность на этой стороне. «Позже», — решила она. Ее бумажник смотрел с немым упреком: внутри лежала платиновая карта, которую передал ей герцог Энгбард. Два миллиона долларов грязных денег — чужих. Это был пропуск на волю либо гибельная ловушка — в зависимости от того, кто именно послал первую банду убийц, — ее враги внутри Клана могли следить за денежными операциями, осуществляемыми с помощью карты. «Надеюсь, у них это не получится, по крайней мере они не сумеют быстро догнать меня, если я все время буду в движении. В противном случае я не единственная из членов семьи подвергалась бы риску. Вероятно, эта карточка безопасна до тех пор, пока продолжает «работать», а я продолжаю перемещаться, — заключила она. — Если кто-то заблокирует ее, у меня будут большие неприятности. Лучше всего не покупать никаких авиабилетов». Нельзя сказать, что она заранее планировала поступить именно так, но попытка примерить правила поведения авиапассажиров на Брилл ничего хорошего не сулила.