— Я ничего не говорю, когда этот невежа, Оберон, лапает тебя у всех на глазах!
— Это понарошку!
— Я тоже понарошку.
— А я знаю, куда ты ходил вчера!
— Вот как!
Я искоса бросила взгляд на Чорта — он улыбался.
— Нас вчера так некстати прервали...
— Хорошая попытка, Мариша, но я тебе больше ничего не скажу.
— Раньше ты был готов это сделать, а у меня даже не было такого козыря на руках!
— Ну, это в прошлом.
— Тебе папочка приказал молчать?
Чорт кивнул.
— А если я расскажу мамочке с папочкой...
— Лицемерка! Не трудись, Мариша. Ты им в любом случае расскажешь, что я встречался с Сиреной.
— Но ты мог попытаться отговорить меня, подкупить...
— Не стану. Отец заранее отпустил мне все грехи.
— А мамочка?
— Убежден, он найдет способ договориться с ней.
Чорт проявил алмазную твердость.
Это нелепое покушение произвело на домашних тягостное впечатление. Они будто сникли, и разбрелись по своим углам, даже Бесик не заглянул ко мне вечером. Я долго слушала, как папочка то встает и меряет шагами библиотеку, то садиться в кресла, но спустя пять минут, опять вскакивает. Это раздражало невыносимо. Я хотела сказать ему, чтобы шел на улицу прогуляться, и встала с места. Вдруг что-то залетело через открытое окно и, звякнув, упало на пол. Я нагнулась и подняла стеклянный пузырек. К нему была привязана записка печатными буквами.
ВЫПЕЙ И БЕГИ!
Лаконично. Анонимно. Таинственно.
Дверь с грохотом сорвалась с петель. В клубах сизого дыма возник Чорт. Он взял себе за правило действовать эффектно, — что и говорить, у него получалось.
— Она здесь! — крикнул брат.
С лестницы доносился топот. Кажется, весь дом бежал сюда.
— Отдай! — он выхватил пузырек из рук и протянул запыхавшемуся папочке, из-за спины которого выглядывала мамочка.
— Тебе не говорили, что невежливо и опасно вот так врываться в чужие комнаты?! — возмутилась я.
Папочка вытащил пробку и понюхал.
— Оборотное зелье. Мариша, кто его тебе дал?
— Не знаю, я не видела. Его закинули через окно, — честно призналась я.
Папочка не поверил и нетерпеливо тряхнул головой, даже не дослушав.
— Я видел какого-то мальчишку, — услужливо сказал Чорт. — Он убегал от дома в сад.
Я удивленно взглянула на брата. Правда? Объявился тайный поклонник, который вот таким оригинальным способом хочет выкрасть меня?
— Вот как! — протянул папочка. — Мариша, я же просил тебя не заводить друзей, от них одни неприятности, а ты все, как ребенок!
Я не сочла нужным отвечать на эти нелепые обвинения и просто повернулась к нему спиной.
— Мариша, своей родительской властью я запрещаю тебе покидать комнату.
И он сотворил заклинание. Очень мило! Впрочем, я никуда не собиралась сегодня.
— Чорт, прибери за собой, — велел папочка.
— Милая, я велю принести торт со взбитыми сливками, — сказала мамочка на прощанье. — За ужином ты его не попробовала, а сегодня он особенно удался.
— Спасибо, мамочка!
Чорт, на этот раз без фокусов, взмахнув палочкой, поставил дверь на место и осторожно закрыл ее за собой. Уходя, он оглянулся, и глаза его были загадочны.
Оставшись одна, я вынула припрятанную записку и перечитала еще раз. Эта записка и пузырек еще сильнее запутали дело. Предположим, Чорт не обманул и на самом деле видел убегающего мальчишку. Но... какой мальчишка может интересоваться мной так серьезно, что подкинет оборотное зелье? Просто так его не добудешь. Ученикам это не под силу: для изготовления требуется не элементарное волшебство, а решение на третьем уровне. Значит, кто-то из взрослых дал его мальчишке. Кто? Зачем? Чего он хотел? Спасти или погубить?..
Я не сомневалась, что этого инкогнито нужно искать среди недалеких знакомых. Например, господин Лазарь. Нет, он не смог бы. Он преподает курс волшебства малышам. И способности его посредственны. Чорт как-то обмолвился, что господин Лазарь завалил экзамен на третий уровень. Или, как вариант, молодой Деймос, за которым стоит его семья. У них-то средств и способностей предостаточно. Чорт. Нет. Зелье не сильная его сторона. Хотя... было бы желание. Мамочка не в счет. Папочка. Да. Он может...
Я перебирала варианты еще час, а затем утомленная бесполезным трудом, упала в кресло. Приблизительно человек двадцать из моего круга знакомств смогли бы приготовить зелье, и каждый имел интерес. Я постигла всю глубину беспомощности. Большой кусок торта не принес облегчения. Тогда я вспомнила о втором рецепте мамочки и легла спать.
Никогда еще праздник Летнего Солнцестояния не собирал такого количества народа. От двери к двери кочевали жуткие слухи, и заинтригованные волшебники хотели лично присутствовать при историческом событии. Великий зал Ратуши, в котором играли пьесу, переполнился, едва открыли двери. Господа распорядители праздника спешно раздвинули стены зала. Но все равно набилось столько народа, что палочкой не взмахнешь. И сторонники, и враги Князя Тьмы с нетерпением ожидали дальнейших событий и ради этого были готовы вытерпеть даже любительский спектакль. Мы, актеры, загримированные и одетые в греческие туники, подсматривали из-за тяжелого бархатного занавеса в зал.