— Бе-е-е! — протянул Ламбо, высунув язык. После чего запрыгнул на стол, повернулся к Гокудере задом и с издёвкой произнёс: — Ну, давай! Отшлёпай меня, Глупудера!
— Ах, ты! — вырвалось у Хаято, после чего он сорвался с места и помчался за мальчиком, что был одет в костюм коровы. В кухне их не осталось. Причём следом останавливать и успокаивать Ламбо побежали И-Пин и Фуута.
— Эх, как же стыдно… — протянул Савада, пряча лицо в ладонях.
— Ха-ха-ха, тут всегда так шумно и оживлённо! — улыбнулся Такеши. — Никогда не успеваешь скучать.
— Когда же мой братец повзрослеет? — протянула Бьянки томным голосом. — Он такой ребёнок…
Эти слова были подобны ножу, воткнутому в спину, но я сделала вид, что не расслышала её. Уже сам факт возможности видеть Бьянки здесь и сидеть за одним столом, делают меня… капельку счастливой. Раньше я и на это надеяться не смела.
— Давайте перейдём к делу, — предложил Реборн, краем глаза следя за Наной, матерью Савады, чтобы та держалась на расстоянии и не слышала разговора. — Раз Велия может понимать нас и говорить на японском языке, самое время обсудить все вопросы лично. Вел, — Аркобалено повернулся в мою сторону. — Тебе всё ещё нужен Гокудера Хаято? Уже долгое время ты не предпринимала совершенно никаких попыток, чтобы переубедить его. Сам Гокудера напряжён и ждёт с твоей стороны подвоха. Но так и не дожидается его. Что ты решила?
— Я не буду больше звать Гокудеру в Италию, так как понимаю, что это бесполезно, — ответила спокойным голосом.
— Правда? — обрадовался Тсуна.
— Тогда ты возвращаешься в Италию одна? — продолжал расспрос Аркобалено.
— Нет. Без него я не могу вернуться.
— Хм-м-м… — протянул Такеши. — Это что же получается? Ты не можешь его забрать и не можешь уехать… То есть, ты останешься тут?
— Похоже на то, — согласно кивнула.
— Надолго? — тут же поинтересовался Реборн.
— Без понятия, — пожала плечами.
— Учитывая то, как продвигаются дела, уверена, что надолго, — бросила Бьянки, смотря куда-то в пустоту перед собой. — Наша мать так просто не успокоится. Она любит получать то, что ей хочется. И если она вовремя не получает желаемое, то становится действительно жестокой.
Тебе ли об этом говорить, Бьянки? Однако это правда. Самое забавное то, что мама не смела ругаться с самой Бьянки и требовать что-либо от неё. Словно её первая дочь защищена чем-то. Тем, что она законнорожденная и общается с отцом? Да… наверное… А учитывая судебные процессы, всё только усложнилось.
— Что ж… в таком случае, думаю, будет неплохо, если мы оговорим правила, — продолжал Реборн.
— Правила? — спросили мы с Савадой одновременно.
— Да, — кивнул Аркобалено. — Что скажешь, Тсуна? У тебя, как у Босса Мафии, есть какие-нибудь требования к Велии?
— А⁈ У меня⁈ — Все смотрели в его сторону, дожидаясь решения. Он всё-таки Босс. Разве нет? А я на его территории. Правила должны быть, чтобы существовать друг с другом не пересекаясь. — Ну… — протянул парень. — Особых правил нет. Если ты не претендуешь на возвращение Гокудеры-куна в Италию, то можешь здесь жить столько, сколько хочешь. Я не против. Зла от тебя не чувствую и… Надеюсь, что мы поладим.
Я согласно кивнула, принимая всё сказанное Савадой.
— Раз мы всё решили, то давайте приступать к еде, — улыбнулся Аркобалено, хватаясь за вилку. — Мама-Нана очень старалась.
Все пожелали друг другу приятного аппетита и последовали совету малыша. В какой-то мере я заключила сделку с Вонголой. Но надолго ли она? Когда мама узнает о ней… Боюсь, одними угрозами и криками не обойдусь. Но я действительно не знаю, что делать. Гокудера Хаято никогда не бросит своего Босса.
И когда ты ежедневно находишься между молотом и наковальней, хочешь не хочешь, а приходится проявлять гибкость.
Глава 3. Уважение
Хоть я и начала ходить на занятия, это не значит, что уроки мне стали даваться легче. По правде говоря, я сидела за своей партой, смотрела на учителя и совершенно ничего не понимала. Ни слова, ни уравнения, ни даже самого элементарного примера. В голове пустота.
Живя в Италии, я обучалась на дому, но на меня давным-давно махнули рукой все репетиторы, так как я не оправдывала их ожидания. В итоге я даже не старалась что-либо выучить или понять. А зачем? Всё бессмысленно. И теперь это незнание сказывается.
Меня вызывали к доске, чтобы я решила хотя бы одно уравнение, но единственное, что я могла, — это стоять и смотреть на него несколько минут, так и не приступив к работе.