Закончив, она отложила телефон и на несколько секунд подставила голову под душ, закрыв глаза. Но даже в горячей воде она не могла избавится от ледяного обруча, сдавливающего ее сердце.
- Мам, я, наверно, завтра не пойду в школу. - сказала Саша, заглянув в родительскую спальню, где мама с энтузиазмом протирала пыль с тумбочек, - я что-то нехорошо себя чувствую, знобит меня, я, кажется, простыла немного. Отсижусь завтра дома, позанимаюсь сама.
- Вот это новости, ты что, на улице без шапки ходила? Не хватало тебе еще слечь сейчас, то одно то другое, а у тебя ЕГЭ на носу, - Наталья подошла к дочери и обеспокоенно потрогала ладонью ее лоб.
- Температуры вроде нет... Ну ладно, отлежишься завтра дома, одним днем больше - погоды не сделает. Как у тебя с занятиями, ты за программой успеваешь?
- Конечно, мам. Я делаю больше, чем мне задают. Дома мне даже легче заниматься - никто не отвлекает.
- Вот и ладненько. Я тебе сейчас липовый чай сделаю с малиновым вареньем, выпей и ложись сразу в постель.
- Не надо, мам, не суетись, я сама все сделаю, - отмахнулась Саша, - мне не пять лет.
Чтобы избежать дальнейших разговоров, Саша отправилась на кухню, достала из аптечки, лежавшей в верхнем ящике кухонного гарнитура аптечный липовый цвет в пакетиках, заварила себе чай и с кружкой в руке удалилась в свою комнату. Поставив чай на подоконник остывать, она навзничь плюхнулась на кровать и невидящим взглядом уставилась в занавешенное кружевным тюлем окно.
Вот так она и проведет остаток своей жизни. В родительской квартире, делая то, чего от меня хотят и не пытаясь перечить, ая в руках чашку с чаем и уставившись А в это время все вокруг будут влюбляться, жениться, заводить детей и собак, путешествовать по странам и континентам, записывать музыку, заводить новых друзей, встречаться с ними по выходным, болтать, смеяться. И никто не говорил, что виноваты в этом ее рдители. Ну, разве что в том, что произвели ее на свет такой ущербной, но тут надо скорее винить природу, а ей нет дела до чьих-то дурацких страданий.
Она вспомнила про свой чай, когда он уже порядком остыл, выпила его, несмотря на появившуюся в нем горечь и опять, не раздеваясь, легла на кровать. Спать ей не хотелось совсем, хотя время для нее было уже позднее. Мысли и воспоминания, вертевшиеся в ее воспаленном мозгу, терзали ее, как рой ядовитых ос. Она не могла больше плакать, просто вертелась на кровати как в лихорадке. Она пошла бы на все, лишь бы прекратить это. Ближе к утру она заснула на пару часов, но даже во сне все те же слова, вертевшиеся в ее голове, не замолкали ни на секунду. «Ты думаешь, ты кому-нибудь будешь нужна такая?». «Воспринимай меня как подругу, в конце концов, я всего на каких-то десять лет тебя старше, это не так уж и много», - сказала ей Оксана Васильевна. Конечно, не так уж много, если бы она была такой, как она, талантливой, яркой, смелой. Ведь, в конце концов, вовсе не разница в возрасте была причиной, по которой Илья никогда не смог бы влюбиться в нее на самом деле. Но она даже через десять лет не сможет стать такой, как Оксана Васильевна. Нет, но какова она ловкачка! Саша никогда бы не поверила, если бы не увидела своими глазами. И никто, наверно, не поверит, расскажи она об этом. Как она сможет теперь пойти в школу, сидеть у нее на уроке, смотреть ей в глаза?
Ранним утром она лежала на кровати, прислушиваясь к звукам просыпающегося мира: вот за окном дворник шоркает метлой по асфальту, вот заводится и отъезжает чья-то машина. Спустя еще примерно час, когда на улице уже рассвело, Саша услышала, как мама выходит из спальни и идет в ванную, как обычно, мыть голову и укладывать волосы. Как только она закрыла дверь, Саша беззвучно выскользнула из своей комнаты и прокралась в родительскую спальню и достала с верхней полки серванта гжельскую фарфоровую вазочку и вытряхнула из нее себе на ладонь несколько ключей и выбрала тот, который был нужен ей. С ключом в руках она зашла в папин кабинет, открыла дверцу старого тяжелого дубового шкафа, стоявшего в углу комнаты, придерживая, ее чтобы не заскрипела. Дверца все же скрипнула, но негромко, мама не могла этого услышать за шумом воды. Внутри дубового шкафа находился еще один, несгораемый шкаф. Саша открыла его ключом и достала хранившийся в нем отцовский охотничий карабин Сайга-308 и коробку с патронами. Ключ она положила внутрь шкафа и закрыла обе дверцы. Вернувшись в свою комнату, Саша положила оружие под кровать. Она включила настольную лампу и достала спрятанные в самой глубине ящика стола свои рисунки-манга и блокнот, в который она записывала рассказ к этим картинкам и несколько других, так и не законченных. Она перечитала все это еще раз, освежая в памяти. Какая чушь, неужели она могла такое написать? А вдруг бы это попалось кому-то на глаза, вот позор был бы. Саша сложила все это на стол и принялась рвать. Когда бумага превратилась в мелкие клочки, она спрессовала ее в комок, отнесла на кухню и выбросила в ведро. Мама уже успела поставить на плиту вариться бульон и пила чай, сидя за столом.