- Прошу вас, выслушайте меня! – взмолилась Элиза, кое-как уняв дрожь в голосе. Она сняла с пальца кольцо и подошла к нему вплотную, стараясь не дышать. Парфюмерная вода, которой от него пахло, вызывала у нее тошноту. Когда-то похожим запахом пользовался ее брат, и он казался даже приятным, но от Пьера…
Жених бесстрастно смотрел на ее запрокинутое лицо.
- Вам не нужно жениться на мне, Пьер! – быстро говорила Элиза. – Это повредит вашей карьере! Союз с семьей преступника… - ее голос сорвался, но Элиза постаралась взять себя в руки. – Откажитесь от брака! Никто вас не осудит, наоборот! Вы были помолвлены с дочерью одного из самых древних родов Империи, а не с отпрыском несостоявшегося убийцы. То, что я не под арестом – странное упущение, но его, скорее всего, исправят в ближайшие дни, - слукавила она. - Зачем вам этот скандал? К тому же я теперь бесприданница, отец был полностью разорен, не осталось ничего… Только наследство тетушки, но оно ни в какое сравнение не идет с тем, на что вы рассчитывали!
Пьер мельком глянул на искрящийся камень кольца. Взял ее за руку – Элиза попыталась вырваться, дернулась в сторону, налетела бедром на угол стола и покорно замерла. На ее глаза снова навернулись слезы, когда ободок из белого золота с проклятым бриллиантом снова оказался на пальце.
Пьер отпустил ее руку и отошел на пару шагов.
- Лизанька, избавьте меня от мелодрам. Да, я тоже не рад предстоящему браку. Еще больше меня огорчает то, что мои дети будут потомками семьи Луниных. Ваш папенька – идиот и бездарность. Он не только не понимал, насколько канцлер Воронцов полезен Империи, так еще и не сумел довести покушение до конца. Ничего, я обдумаю все вопросы правильного воспитания своих сыновей. Насчет ареста не переживайте, кавалергардский корпус оплошностей не допускает. Какую опасность может представлять для империи глупая девочка? Зальет слезами тронный зал?
- Это самая длинная фраза, которую вы мне сказали за все время нашего знакомства, - вздохнула Элиза.
- Сейчас скажу еще одну, и закончим на этом. Много лет назад я дал слово на вас жениться. Не в обычаях фамилии Румянцевых отказываться от обещаний. Завтра к полудню я пришлю за вами карету. Доброй ночи, сударыня.
«Пока вы были завидной невестой, я бы воспринял ваш отказ с восторгом. Сейчас – поздно», - без слов поморщился он, коротко поклонился и пошел к двери.
- Но ведь вы меня даже не любите! – воскликнула Элиза ему в спину.
Пьер раздраженно покачал головой на ходу. Остановился. Обернулся к Элизе и сказал как о чем-то, само собой разумеющимся:
- Не люблю, и наши чувства взаимны. Это ничего не меняет.
Он вышел прежде, чем Элиза придумала хоть какой-то ответ.
Элиза замерла в центре комнаты. Казалось, она стоит в куске прозрачного стекла, не в силах шевельнуться. Медленно, через силу, подняла к лицу руку с кольцом. Вздрогнула, вглядываясь в грани бриллианта.
Горячей волной запоздалого ужаса пришло понимание – она только что чуть было не осталась совсем одна в жутком, враждебном мире, полном ненависти и презрения.
Отец бросил, все знакомые исчезли в мгновение ока, остался только нелюбимый жених.
На грани сознания мерзким червячком шевелилось удивление. Надо же – такой… не-герой, и не отказался от меня? Готов испортить карьеру ради данного слова?
Элиза обернулась к портретам фрейлин. Они не ответят, но… Что бы вы сказали, прекрасные дамы?
«Ты точно хочешь именно этого, милая?» - всплыл в памяти ласковый мамин голос. Мама тогда говорила о другом. Элиза не смогла вспомнить, о чем именно. Так ли это важно?
- У меня все равно нет выбора, - тихонько сказала она портретам. – Не только Пьер верен данному слову...
Но нарисованным лицам прекрасных дам пронеслась тень. Сомнение? Жалость? Вряд ли. Просто ветер качнул легкую занавесь на окне - так же, как когда Элиза пыталась разглядеть единственного визитера за время ее ареста. Тогда она не узнала его, но теперь поняла.
Это был Пьер.
- О дите Божием Петре и дите Божией Елизавете, ныне обручающихся друг-другу, и о спасении их Господу помолимся!
- Господи, помилуй!
Мощный, протяжный голос дьякона. Запах ладана, от которого чуть кружится голова. Рука в руке…
Невеста должна трепетать от радости, предвкушения счастливой семейной жизни, может быть, от страха неизвестности. Наверное. Подруги – пока у нее еще были подруги – что-то говорили об этом…