— Миссис Хантер. Вдова, я полагаю? Не сомневаюсь, что ее муж оставил ей значительные средства, чтобы она могла управляться самой. А у меня ничего нет. — Джорджина встала и снова подошла к окну. — У меня нет ничего своего. И у тебя тоже не было ничего своего, пока ты не вышла замуж. Наша судьба — быть женами и матерями. А без этого мы — никто.
10
В течение последующих нескольких дней Анна делала все, чтобы как-то утешить Джорджину. Она верила, что время, проведенное вне Таллидера, пойдет той на пользу. Однако ничто не могло разогнать унылых мыслей Джорджины относительно ее погубленной жизни и ее будущего. Казалось, негатив проник во все аспекты ее личности. Она больше не была беззаботной девушкой, переполненной светлыми надеждами. Она стала очень циничной, и от нее уже было не дождаться доброго слова практически ни о ком.
Солнечным днем Шон катал двух подруг в повозке по территории поместья и Анна делилась с Джорджиной информацией о Диане Хантер, рассказывая, что часто видит коня Синклера перед Хантерс-фарм.
— Ты думаешь, что их связывают романтические отношения? — спросила Джорджина.
— Точно не знаю. Но, похоже, он проводит там много времени, тогда как единственная причина для него наведываться туда — получение рентной платы.
— Это звучит так, будто ты намеренно шпионишь за ним! — усмехнувшись, заметила Джорджина.
— Нет, вовсе нет! — покраснела Анна. — Просто Хантерс-фарм находится по дороге к городу, и я всегда проезжаю мимо.
Заслышав эту неприкрытую ложь, Шон обернулся и бросил на Анну испепеляющий взгляд, после чего ухмыльнулся и выразительно закатил глаза.
— А ты, Шон, лучше следи за дорогой! Не хотелось бы из-за тебя очутиться в канаве, — недовольно буркнула Анна.
— Да, мэм.
— К тому же во время разных встреч у нас дома они всегда довольствуются компанией друг друга.
— И как ты находишь ее?
— Она холодная и отчужденная. За все время мы с ней так ни разу и не поговорили нормально. Похоже, она предпочитает беседовать с мужчинами.
— Могу предположить, что они тоже предпочитают разговаривать с ней, если она такая притягательная красавица, как ты рассказываешь. Я заинтригована и хочу увидеть эту миссис Хантер. Не говоря уже о твоем новоиспеченном кузене Синклере.
— Ждать вам, впрочем, недолго. Вот он, прямо перед нами! — сказал Шон.
— Шон! Ты всегда подслушиваешь частные разговоры? — ворчливо заметила Анна и пересела вперед, чтобы увидеть Синклера.
И действительно, посреди поля, к которому они приближались, гордо восседал на своем жеребце Синклер. Похоже, он о чем-то спорил с обступившими его местными жителями. Анна уже могла расслышать его зычный голос, от которого по спине у нее побежали мурашки. Затем она увидела, как он вдруг поднял кнут, который держал в руке, и с силой опустил его рукоятку на голову одного из мужчин, с которыми разговаривал.
Мужчина упал на землю, а Джорджина в ужасе вскрикнула.
— Останови повозку, Шон! — крикнула Анна.
— Нет, мэм, думаю, нам как раз лучше будет проехать мимо, — посоветовал Шон, не придерживая лошадь, продолжающую мерно топать по дороге.
— Шон, я не спрашиваю у тебя — я тебе приказываю! Немедленно останови повозку!
Шон натянул поводья, и лошадь остановилась.
— Ты куда, Анна? — испуганно спросила Джорджина.
— Хочу посмотреть, все ли в порядке с этим беднягой, — ответила Анна, спускаясь на землю.
— Не стоит вам во все это вмешиваться! — в последний раз предупредил Шон, когда Анна уже открыла калитку в ограде и прошла на поле.
— Шон, замолкни!
Синклер продолжал орать на крестьян, когда Анна подошла к ним.
— Что здесь происходит? — требовательным тоном спросила она.
Синклер в шоке взглянул на нее.
— Вас это в любом случае не касается, так что возвращайтесь в свой экипаж, — ответил он.
— Этот бедняга пострадал. Ему нужна медицинская помощь. — Анна наклонилась, чтобы взглянуть на кровавую рану, которую оставил на голове у этого человека кнут Синклера.
— Он не может заплатить ренту, так что сомневаюсь, чтобы у него нашлись деньги на врача.
— Синклер, я видела, как вы ударили этого человека. Почему вы так поступили? — спросила Анна.
— Анна, возвращайтесь в экипаж и не суйте нос не в свое дело.
— Но это и не ваше дело. Это дело моего мужа, а следовательно — и мое.
Лицо Синклера побагровело, и он угрожающе направил кнут в ее сторону.
— Вы вмешиваетесь в дела, которые вас совершенно не касаются, мадам.