С неба полил дождь, и Ларе казалось, что ее слезинки смешались с его струйками. Лара думала о том, что теперь вся река наполнена ее слезами, и непостижимым образом почувствовала себя счастливой. Она смотрела на себя как бы со стороны и чувствовала себя героиней тургеневского романа. Некий драматический голос звучал у нее в ушах, описывая дождь, слезы и силу ее страданий… «И она в отчаянии склонилась над зелеными водами реки…» — думала о себе Лара, наслаждаясь патетикой момента… Ее чувства казались ей настолько интересными и глубокими, что сама личность Баженова ушла на второй план. Даже хорошо, что он не ответил ей взаимностью, иначе, думала Лара, она ни за что не смогла бы так проникновенно думать о любви… Человеку постарше и поопытнее эта сцена показалась бы смешной, но Лара просто наслаждалась ею… Она шла вдоль реки, сочиняя, как и полагается в таких обстоятельствах, неловкие душещипательные вирши, которые ей в тот момент казались верхом поэтического совершенства.
Фраза Ларе понравилась, но, подумав, она решила пожертвовать истиной ради красоты и заменила «столы» на «стволы». В результате получилось:
Получилось красиво, но дальше надо было придумать еще что-то о своих чувствах. Слова подобрались быстро:
Мучительнее всего ей далась последняя строка, в которой должны были соединиться и стиль, и эмоции предыдущих. Лара добросовестно стала перебирать подходящие рифмы: «совета, привета, конфета…». Когда дело дошло до «буфета», она невольно усмехнулась, но быстро постаралась взять себя в руки: нельзя было сбивать эту волшебную волну эмоций. Наконец она со скрипом додумала концовку четверостишия. Ей пришло в голову, что рифмовать надо не с третьей, а с первой строкой и мучительно покопавшись в ворохе ритм: «стволов, полов…» и даже «котлов…», — она наконец умудрилась найти более изящное завершение:
Лара проговорила про себя получившиеся стихи и, довольная результатом, подумала о том, что их следует немедленно записать. Промокшее от дождя платье противно липло к телу, и по спине пробегал неприятный озноб. Если топиться в реке она сегодня не будет, необходимо немедленно переодеться… Мокрый нос совсем не украшает облика поэтесс… Лара поспешила домой в радостном предвкушении, уже представляя себя новой Беллой Ахмадулиной. Дома, сбросив прямо у дверей мокрые босоножки и платье, она побежала к столу и быстро написала на краю газеты строки, которые силилась не забыть всю дорогу…
Задумавшись и перечитав стихи, Лара приписала к ним еще одно четверостишие… Вышло это так легко и быстро, что она себя почувствовала настоящей поэтессой:
С удовольствием глядя на исчерканную газету, Лара натянула на озябшие плечи рубашку Максима, а ее рука тем временем накручивала телефонный диск. Она уже слышала в ушах восторженные возгласы подруг… Никогда прежде Ларе не приходило в голову, что не только скальп влюбленного поклонника, но и несчастная любовь может стать предметом гордости… Лимоны для того и придумали, чтобы из них делать сладкий лимонад… Лара была уверена: их драматическое расставание с Баженовым и ее стихи помогут ей сочинить такую историю, которой позавидует самая первая гордячка из ее компании…
Александр Николаевич давно не помнил себя таким злым. Он раз десять прошелся перед телефоном, прежде чем сумел подавить дрожь в руках и набрать знакомый телефонный номер.
— Егор?
— Да, папа. Как ты? — Старший сын, как всегда, был внимателен к отцу.
— Нормально… — От волнения голос Александра Николаевича звучал необычайно хрипло, но он был уверен, что сын не почувствует его тревогу.
— Ты в кабинете один? У меня важный вопрос…
— Один, — уверенно ответил Егор, опять не ощутив ничего необычного в вопросе отца.