А вот старший дьяк Коломенской городской управы Филимон Петрович Шишигин мне не понравился. Толстенький и низенький, лысенький и близорукий, он ещё и держался угодливо и заискивающе. Но дело своё знал, этого у него не отнимешь. Утром второго дня своего пребывания в городе я отдал ему записку от отца, а зайдя к нему незадолго до окончания присутственных часов, получил на руки подробную справку обо всех обстоятельствах интересующего меня события.
— Я, Алексей Филиппович, прощения вашего-с покорнейше прошу-с, что почерк у меня некрасивый, — произнося эти слова, Шишигин изловчился четырежды поклониться, не особо, впрочем, низко, — но дело такое писарю не доверишь, вот и пришлось самому, да-с.
Ну это он на себя наговаривает — почерк, может, и правда не особо красивый, зато вполне себе разборчивый и удобочитаемый.
Содержание справки моих ожиданий не обмануло — ничего такого, что могло бы бросить тень на Бельских, я в ней не обнаружил. Да, как я и предполагал, роды у княгини случились по пути из Москвы в имение, рожала княгиня Бельская в гостинице, куда была вызвана повитуха Анфиса Видяева, каковая и приняла роды. В гостинице Бельские оставались ещё два дня, на третий убыли и крестили новорожденную княжну уже в имении.
— Скажите, Филимон Петрович, а как мне найти эту Анфису Видяеву? — спросил я, вручая дьяку пятирублёвую ассигнацию.
— Так померла она, Алексей Филиппович, да-с, — развёл руками Шишигин. — Ещё в позапрошлом году-с.
А вот это плохо. Парочка вопросов к ней у меня была, да таких, которые Шишигину задавать бесполезно. Тогда...
— Мне нужна справка по Видяевой, — поставил я бумажному герою новую задачу. — Где и когда родилась, кто родители, где училась, у кого служила, за кого замуж вышла, как звать детей и сколько им лет, когда и от чего умерла. В общем, всё, что по ней есть.
— Так завтра к обеду исполню-с, Алексей Филиппович, да-с, не извольте сомневаться, — Шишигин ещё несколько раз склонил голову.
— А если сейчас? — я выудил из бумажника трёхрублёвку, с некоторым интересом на неё посмотрел, как будто увидел там что-то новое, и принялся закладывать обратно.
— Напротив управы, левее чуть, кофейня Бексултанова, да-с, — Шишигин понял меня правильно. — Самый лучший в городе кофей варят-с. Попробовать извольте-с, Алексей Филиппович, не пожалеете-с. А я через часик и справочку принесу-с.
Хм, а у этого Шишигина всё без обмана. Уж не знаю, действительно ли лучшим в Коломне был кофе у Бексултанова, но превосходный, ничего не скажешь, да и сладости к нему подавались чудесные. Появился Шишигин тоже, как и обещал, почти ровно через час, заказал чашечку кофе и передал мне лист бумаги, исписанный уже знакомым мне почерком. Так, посмотрим...
Ничего очень уж примечательного я в справке не увидел. Анфиса Демидова Видяева, урождённая Смирнова... Родилась, училась, дозволено целительствовать, вышла замуж, овдовела... Две дочери и сын, умерла в возрасте пятидесяти трёх лет. Единственной интересной записью показалось упоминание о дополнительной учёбе на Мариинских акушерских курсах в Москве, но более подробно в Москве и узнаю. Трёхрублёвую бумажку я дьяку всё же отдал, заработал.
В общем, как и ожидалось, ничего такого, что могло бы прояснить историю с рождением княжны Александры, я не нашёл. Зато два вопроса остались. Два с половиной, если точнее.
Во-первых, я так и не понял, с чего бы вдруг Бельские при беременной княгине, да ещё и ближе к родам, вообще двинулись в имение.
Во-вторых, если летом такая поездка смотрелась бы ещё более-менее объяснимо, то какой был смысл ехать в начале марта, я и представить не мог. Но он был, раз уж поехали...