— Сэр?— В её голосе чувствуется боль, и мне не нужно смотреть на неё, чтобы понять, что на её глаза наворачиваются слёзы.
Не обращая на неё внимания, я продолжаю свой путь по почти пустым в это время суток улицам.
— Грант? — Я слышу, как дрожат её губы, когда она произносит моё имя впервые за несколько недель.
Это похоже на нож, вонзившийся в моё чертовски холодное чёрное сердце.
— Я сказал, не сейчас, — кричу я, требуя, чтобы она, наконец, заткнулась.
Проехав через ворота своего поместья, я останавливаюсь у входной двери. Мои пальцы сжимают руль с такой силой, что белеют костяшки пальцев, и я практически выдавливаю из себя слова.
— Марш. Наверх.
Я едва слышу, как она бормочет «Хорошо», открывая дверцу машины. Я не жду её, когда поднимаюсь наверх в главную ванную и включаю воду в душе. К тому времени, как она доходит до комнаты, из кабинки начинает валить густой пар.
— Раздевайся, и залезай в чёртов душ. — Выплевываю я сквозь стиснутые зубы.
Мелкая дрожь сотрясает всё её тело, и я вижу, как одинокая слеза скатывается по её щеке, когда она сбрасывает туфли и роняет мой пиджак на пол. Сняв трусики, она начинает стягивать чулки. Её руки неловко прикрывают грудь, когда она стоит передо мной полностью обнажённая.
— В душ, — рычу я. — Сотри со своей кожи все его грёбаные следы.
Я ненавижу то, что он размазал свою сперму по её коже, но сильнее всего, ненавижу осознавать, что его член находился внутри неё.
Внутри того, что принадлежит мне.
Домашние животные и различные игрушки на протяжении многих лет были в моём доме, и ни разу у меня не было ни малейшего колебания по поводу того, поделиться ли ими с кем-то. Тем более, с Уильямом, Лиз или Эдмундом. За эти годы я поделился с ними бесчисленным количеством безликих женщин.
Но это другое…
Я почувствовал это в тот момент, когда Уилл коснулся губами её кожи. Это чувство только усилилось, когда он упомянул о своём желании заявить права на её идеальную маленькую задницу.
Мою идеальную маленькую задницу.
Я требовал, что бы Эбигейл смотрела на меня не только ради её спокойствия, но и ради моего. Таким образом я мог хотя бы попытаться проигнорировать тот факт, что его руки и рот скользили по её телу. Что он собирался поместить свой член внутрь того, что я уже назвал своим.
Когда я наблюдал, как он вжимается в неё, я боролся с желанием оттолкнуть его нахуй и врезать кулаком ему в лицо. За то, что имел наглость с радостью взять то, что я так охотно ему преподнёс.
Ебать…
Бездумно расхаживая по спальне, я раздеваюсь и возвращаюсь в ванную. Вода в душе начинает остывать, но Эбигейл продолжает стоять под струями, натирая тело мылом. Она яростно трёт себя, как будто ей жизненно необходимо удалить с себя все следы чужого присутствия.
Я захожу под тёплые струи воды, и она поднимает на меня свои красные от слёз глаза.
— Я сделала что-то не так? — Когда она задает этот вопрос, её нижняя губа дрожит.
Я не знаю, как ответить на её вопрос. Вместо этого я пытаюсь закрыть её от брызг воды, температура которой уже заметно упала.
— Пожалуйста, сэр, — умоляет она, и болезненный взгляд её глаз почти разрывает меня на части.
Вытирая слёзы с её щёк, я пытаюсь ответить ей настолько мягким голосом, на который способен в данный момент.
— Я не злюсь на тебя, котёнок. Ты сделала всё, о чём я тебя просил.
ГЛАВА 25
ЭБИГЕЙЛ
— Я не понимаю. — Моя челюсть дрожит, пока я борюсь с непреодолимым желанием заплакать от того факта, что разочаровала его.
Капли ледяной воды рикошетом отскакивают от тела Гранта, заставляя меня дрожать ещё сильнее, когда попадают на мою кожу. Тем не менее, он непоколебимо стоит передо мной, принимая на себя основной удар ледяных брызг воды.
— Сегодня ты была идеальным питомцем, послушно выполняя все мои команды. Делала именно то, что я от тебя требовал. — Его голос по-прежнему нежен, когда он прижимает мою голову к себе, продолжая вытирать дорожки слёз с моих щёк большими пальцами. — Я ни капельки не рассержен на тебя.
— Но?
— Я же сказал, что не сержусь на тебя, котёнок, — хрипло произносит он.
Мурашки начинают пробегать по моей коже, когда то небольшое оставшееся тепло от горячей воды сменяется прохладным воздухом. Замирая, я смотрю на лицо Гранта и молча жду, когда он продолжит.