– Тебя, Вадим, иной раз заслушиваешься, а другой и слышать не хочется. – сказала Галя.
– А в этот раз как? – спросил Вадим.
– Прав ты, конечно, – начала тетя Соня. – Никогда не знаешь, кому повезет, а кому нет. Посмотришь так на провинциальный театр, ну талант на таланте. Актеры просто оставляют всех себя на сцене, умирают на работе. А дома бардак, в карманах мухи, в холодильнике шаром покати. Но живет театром. Не может без этого. А на экран телевизора посмотришь. Такое барахло снимают. Актеры что угодно готовы рекламировать, лишь бы деньги платили.
– Ну что сказать, при капитализме живем. – сказал Степан Андреевич.
– Зато цензуры нет. – вставил последнее слово Вадим.
15
В баре продолжали сидеть папа и дядя Антон. На маленьком столике стояло уже 4 пустых бокала пива и четыре стопки. В кабаке становилось все больше народу. В основном, это были молодые люди.
– Как думаешь, может нам с Соней еще одного завести? – спросил дядя Антон у папы.
– А что, уже говорили на эту тему?
– Да нет, как-то не заводили. Просто старший уехал, в доме сразу так как-то пусто стало. Вот у вас же есть Костя.
– Ой, Антох, вот скажи, ты хочешь на старости лет возиться с пеленками опять, да? Криками? Тебе же дети грамоты, кубки и пятерки не каждый день будут приносить. ННе знаешь порой, кто вырастит.
– Вырастит тот, кого воспитаем. Это же так классно, снова отцом себя почувствовать. А то мой-то вырос, сейчас как будто чужие друг другу люди.
– Не, Антох, рожаете ребенка после сорока – значит для себя рожаете, а не для него.
– В каком смысле для себя?
– Ну, вы его рожаете, чтобы удовлетворить свои какие-то материнские инстинкты. А скорее даже не ваши, а Сони, у мужиков такого инстинкта нет.
Дядя Антон смотрел на папу немного недоумевающим взглядом.
– Ну, смотри, – продолжил папа. – Родите вы его. Ему будет 10, а тебе 50! Как ты его собираешься в школу отводить? А на выпускной к нему как придешь? С седыми волосами? Или лысым? Ему нужно будет в университет поступать, а он должен будет за вами приглядывать, а то знаешь ли, здоровье не бесконечно. Дети хотят видеть молодых, энергичных родителей. Чтобы они смогли найти общие интересы, общие темы для разговора.
– Эх, вот иной раз посмотришь, вроде молодой я. Говорят, перспективный режиссер, а тут говорят, что старый, детей иметь не можешь. То ли себя строить, то ли детей растить, так как сам уже просрал свое время.
Папа не нашел, что ответить и просто осушил рюмку с водкой.
– А вот скажи, Соня хорошая женщина? – спросил дядя Антон.
– Конечно, таких как Соня еще поискать надо! А что спрашиваешь?
– Погубит она себя со мной. Другой ей нужен…
– Ты что такое говоришь? Да вы ведь две части одного целого!
– А что ей я? Зачем? Режиссер какого-то тухлого городского театра. Ей с ее талантом надо было в Москву давно ехать, да играть, а она тут, на кухне пропадает.
– Ну не ушла же она. Значит любит тебя, знаешь, насколько это ценно? Мажоры богатые все имеют, а свою любимую найти не могут.
– Я же ее даже ничем порадовать не могу! Хочет на море – нет денег! Хочет хороший подарок – нет денег! Любишь, не любишь, а жить так страшно. Уж лучше одному, чем жизнь ей губить.
– Антоха, пусть жизнь у нас не сахар, но мы все благородным делом занимаемся! Я людей учу, ты с Соней вообще люди искусства! В наше ужасающее время, только искусство может спасти человеческую душу. Вон, Катюха моя, бумажками шуршит, в суде защищает всяких наркоманов, проституток, воров, да бабки бешенные получает. Да только спасет она одного такого урода, а он выйдет, опять начнет что-то продавать, что-то воровать. А ты с Соней из уродов людей делаешь, культуру в них зарождаешь.
– Какие красивые слова, только боюсь, культура у нас в обществе не особо цениться. На спектакли половина зала от силы приходит.
– Зато на концерты реперов вон сколько народу стоит, может тебе там устраивать свои представления? – пошутил папа.
Эта шутка, кажется, окончательно убила в дяде Антоне что-то позитивное. И кажется, даже отняла у него какую-то веру.
– Может ты и прав, – сказал дядя Антон. – Посмотри, видишь вон тех молодых людей?
Возле бара стояла компания молодых людей, по виду похожих на студентов последних курсов.
– Ну да, а что?
– Знаешь, о чем они разговаривают? – спросил дядя Антон.
– Нет, а что?
– Вот и я не знаю, а они о чем-то разговаривают. Только я не знаю о чем. Вот по этому на мои спектакли никто не ходит, я не знаю ничего из того, что знает молодежь. Чем оно увлекается, чем занимается.