Недавно, - рассказывает г. Фармаковский, - местный урядник прислал мне бумагу с просьбой сделать осмотр одной молодой женщины, отец которой сообщил ему, что она лежит больна, избитая своим мужем и что последний не допускает к ней даже родную мать. Приехав в тот же день в указанное село, благодаря бумаге урядника, я был допущен к этой женщине ее родными беспрекословно и увидал ее в темном чулане на полу, лежащую в самом растерзанном виде. Ее перепутанные и местами разреженные волосы кишели целою массою вшей, ее худые трясущиеся бедра были исполосованы ударами кнута; ее ускоренный пульс, блуждающие глаза, дрожащее худое тело придавали ей вид умалишенной. Увидев меня, она истерически зарыдала и стала проклинать свою жизнь.
Стоявший тут же муж сознался в нанесении ей побоев и говорил, что по закону он имеет над нею начало и должен выбивать из нее дурь.
"Ведь вот уже больше недели, - пояснял он, - как она не принимает ни куска хлеба и, несмотря на все мучения, отказывается от своих обязанностей жены". Два раза она убегала домой к своему отцу, и оба раза на законном основании ее опять возвращали на терзание к постылому мужу, и всякий раз этот постылый муж сугубо возмещал на ней свою досаду за ее побег. Не дурь, а какое-нибудь невыносимое патологическое состояние организма, которое могла бы открыть лишь медицина, какая-нибудь женская или психическая болезнь могли заставить эту несчастную женщину с таким упорством избегать притязаний своего молодого красавца-мужа, когда она предпочитает переносить такие страшные мучения и абсолютный голод в течение недели. И все-таки стоящие у власти другие люди на основании законов становятся на сторону насилующего мужа и помогают ему преследовать его несчастную жертву".
И это, как выражался Лесков, у нас повсеместно. Только недавно Правительствующий Сенат разрешил земским начальникам и губернаторам выдавать таким несчастным женам паспорты помимо согласия их мужей. Конечно, пройдет еще немало времени, пока гуманное разъяснение Сената перевоспитает мужей, но хорошо, хоть начало положено" ("Н. Вр.", "Среди газет и журн.").
Не правда ли, это хроническое изнасилование "на законном основании"? В. Р-в.
5
Вчера в уголовном отделении херсонского окружного суда рассмотрено дело по обвинению Елены Борчановской в краже документа и проживательстве по чужому виду. Фабула дела, особенно в изложении обвинительного акта, очень несложна: покушавшаяся на самоотравление 28 апреля 1901 г. крестьянка Елена Борчановская, будучи доставлена в участок и подвергнута допросу, заявила, что она еще во время Великого поста похитила паспорт у своей двоюродной сестры Елены Лубьяненковой, жительницы Ново-Петровки, и тогда же приехала к Херсон, где поступила в услужение по этому документу к некоему Немировскому. На суде эти обстоятельства были освещены некоторыми свидетельскими показаниями и объяснениями подсудимой. Последняя еще ребенок, такой глядит она и из-под своего арестантского халата и белого платка, полускрывающего ее измученное горем лицо. По справкам оказывается, что Елене Борчановской всего 18 лет. Почти 16-летней девчонкой она отдана была своими родными, вопреки желанию ее и воле, замуж за нелюбимого человека Борчановского. Физический урод - калека, он оказался уродом и в нравственном смысле, терзая и поколачивая без жалости это беззащитное существо, безапелляционно и безвозвратно отданное родными мужу-тирану. Она умоляла его дать ей отдельный вид на жительство. Но он слышать ничего не хотел и продолжал ее есть поедом. Дом его - был для нее адом; она не спала, не ела, слонялась по чужим хатам. Придя раз голодной, измученной к своей двоюродной сестре Елене Лубьяненковой, чтобы утолить свой голод и поделиться своим горем, Елена Борчановская нашла у последней принадлежащий ей паспорт. У Борчановской мелькнул луч надежды на возможный исход из того тяжелого положения, в которое она попала по милости своих же родных. Она спрятала эту спасительную бумажку и, скрывшись, с нею добралась до Херсона. Но и здесь ее не переставал преследовать тяжелый призрак мужа-тирана, с которым она связана неразрывно. Она каждую минуту ждала, что вот-вот появится этот сугубо противный ей человек и заявит на нее свои законные права. Мысль эта сводила Елену с ума, угнетала несчастную каждую свободную минуту и привела ее к тяжелому решению - отравиться. Люди помешали ей совершить этот грех. Но, оправившись от болезни, Елена, пройдя чрез тюремное заключение, попала на скамью подсудимых по обвинению в краже документа и проживательстве по чужому паспорту. Защитник подсудимой, пом. прис. пов. Л. Л. Лемперт, в своей защитительной речи открыл пред присяжными завесу этой тяжелой драмы женщины-ребенка, ходатайствуя об ее оправдании. Присяжные заседатели после минутного совещания вынесли Елене Борчановской оправдательный вердикт.