От миссис Грэдидж Джордж узнал о том, как вел себя Шолто со служанками, гостьями дома и почтенными деревенскими матронами. Шолто никогда не настаивал на своих droits de seigneur,[2] частенько эти права ему даровались добровольно. При этом он ежедневно пил с завидной выносливостью, начиная с половины одиннадцатого утра до глубокой ночи. (Поджаривая тост на кухне, Джордж попытался воспроизвести в памяти свой разговор с миссис Грэдидж, и ему показалось, что он не мог не рассказать Бланш о падении пьяного старика Шолто с лестницы. Впрочем, все может быть… Во всяком случае, он действительно собирался это сделать. Возможно, просто упустил в общей массе всего, что он ей наговорил. Бог свидетель, какая старая гнусная стерва эта миссис Грэдидж. Очень хотелось верить, что ему не придется возвращаться к ней по новому заданию Бланш).
Самая богатая жила, которую ему удалось разработать при содействии миссис Грэдидж, относилась к истории с Хэриет, младшей сестрой мисс Рейнберд. Богатое воображение Джорджа без труда дополнило возникавшие пробелы в рассказе миссис Грэдидж о событиях тех лет.
Обе сестры были миловидными и даже привлекательными, но тогда как миниатюрная, смахивающая на пташку Грейс Рейнберд отличалась своенравием и чувством собственного достоинства, Хэриет, высокая и довольно неуклюжая дама, страдала от почти патологической застенчивости и неуверенности в себе. К тому времени, когда Хэриет перешагнула свой тридцатилетний рубеж (миссис Грэдидж прекрасно ориентировалась в датах и помнила даже отдельные дни, прожитые много лет назад), уже сложилось общественное мнение, что ни одна из сестер не выйдет замуж. С присущей ей бесцеремонностью Грейс отмела всех своих ухажеров, даже тех, кто ей нравился, догадываясь или внушая себе, что их по большей части привлекают ее деньги. Что касается Хэриет, то ее застенчивость и неуверенность стояли непреодолимым барьером на пути к романтическому приключению. В тех редких случаях, когда на горизонте появлялся какой-нибудь воздыхатель, движимый то чувством, а то интересом к приданому, тут же вмешивался Шолто, и под холодным потоком его неудовольствий зарождающаяся связь неизменно прерывалась. Делал он это, стремясь удержать при себе двух работоспособных женщин, которые поддерживали в доме порядок и с готовностью окружили его всем необходимым для пьянок и любовных похождений. Шолто был эгоистичным деспотом, только внешне сохранявшим одно грубое подобие доброжелательности.
Однако за три года до второй мировой войны у Шолто прихватило почки, и он угодил на три недели в больницу. Тогда-то природа-мать и сыграла одну из своих злых шуток. Грейс и Хэриет посетили благотворительный вечер в соседнем военном гарнизоне без традиционного присмотра со стороны Шолто. Грейс повеселилась в меру, а Хэриет вскружил голову подвыпивший молодой ирландский офицер-танкист. Она приняла лишнего и, захмелев, постепенно почувствовала себя свободной и целиком отдалась развлечениям. В итоге тот самый офицер соблазнил ее на заднем сиденье своей машины, пока Грейс танцевала с Полом Джоунсом. Хэриет была на седьмом небе от нового для нее удовольствия, но не доверилась Грейс и последующие три недели кряду встречалась со своим возлюбленным в лесочке на берегу реки. Сестра ни о чем не подозревала, чего нельзя сказать о Грэдидже, чутье которого за двести ярдов подсказывало, что рядом занимаются любовью. За день до того, как Шолто выписался из больницы, подразделение, в котором служил тот офицер, было отправлено на Ближний Восток. Хэриет больше никогда не видела возлюбленного и не получила от него ни одной весточки. Грейс она оставила в неведении, но когда ей самой стало ясно, что приключение не прошло бесследно, она рассказала обо всем Шолто. Реакция последнего была однозначной — удостоверившись, что Грейс не было дома, он начал рвать и метать, а потом быстренько отправил Хэриет надолго в гости к своему закадычному дружку в Нортумберленд. Там она благополучно родила и выхаживала ребенка в течение двух дней. Потом ребенка у нее забрали навсегда, не сказав, где и у кого он будет воспитываться.
Лишь много лет спустя Хэриет раскрыла свою тайну Грейс. К тому времени ирландский офицер уже погиб в танковом сражении под Тобруком.
Все это рассказала Джорджу миссис Грэдидж, а он передал Бланш. С особым злорадством миссис Грэдидж подчеркнула, что, несмотря на всю скрытность Шолто и мисс Грейс Рейнберд, эта тайна давно вышла за пределы дома.
В заключение миссис Грэдидж намекнула, что для внимательного слушателя у нее еще найдется что рассказать. И вовсе не потому, что она любила делиться сплетнями и скандальными историями. Иногда, например, Хэриет и ее любовник находили убежище в старом рыбацком шалаше, где Грэдидж держал солому. Туда же с этой целью заглядывали и многие другие. Миссис Грэдидж готова рассказать, кто. Но Джордж не мог все это выдержать и буквально удрал в «Аббатскую Митру», где заглушил неприятное ощущение во рту только после трех порций виски.