«До ближайшего жилья многие мили, — подумала Бланш, — прямо край света. Это обитель тех, кто решил спрятаться от людей и суетного мира».
Она остановила машину прямо перед гаражом. Часто, когда Джордж выезжал по ее заданиям, именно Бланш придумывала для него прикрытия. Сейчас предстояло сделать то же самое для себя. Она решила представиться служащей туристического агентства в Солсбери. Ее интересуют землевладельцы, готовые предоставить свои участки под стоянки домиков-фургонов на летний период. Ей необходимо пять-десять минут разговора с Шубриджем, а потом она решит, как поступить дальше. Скорее всего, нет смысла открывать при первой встрече истинную причину своего приезда. Ей нужно просто посмотреть, что за человек этот Шубридж, тогда будет понятно, как вести себя с мисс Рейнберд.
Поднявшись на крыльцо, Бланш позвонила. Никто не ответил. Подождав немного, она позвонила еще раз. «Суббота, — подумала она, — не самый лучший день для визитов. Наверное, они уехали куда-нибудь за покупками». Но Бланш твердо решила не возвращаться в Солсбери, пока не поговорит с Шубриджем. Надо приехать сюда еще раз, ближе к вечеру. Позвонив на всякий случай в третий раз, она спустилась с крыльца, прошла к конюшням, заглянула за угол дома — никого. Вернувшись к машине, она вдруг услышала, как в доме залаяла собака. Бланш подошла к двери и снова позвонила, но опять безрезультатно. Бланш пожала плечами — непредвиденная заминка. Она взглянула на карту. Неподалеку находились знаменитые Чеддерские пещеры. Вряд ли они открыты для экскурсий в это время года, но можно съездить туда выпить чаю и вернуться. Пока она добиралась, погода изменилась. Подул северный ветер, небо заволокло тучами, и когда она заказала себе чаю, первые тяжелые капли дождя забарабанили по окну. Допивая третью чашку, Бланш смирилась с мыслью, что ей придется возвращаться домой под сильным дождем.
Трижды в год он приезжал к своему старому другу сэру Чарльзу погостить в его имении Ривер-парк. У него уже выработался свой ритуал: после дневного сна следовала короткая прогулка через сад к большому озеру, находящемуся за домом. Затем он шел берегом озера к небольшой семейной часовне Мэтхэмов, построенной в начале прошлого века. Его маршрут всегда оставался неизменным: он шел вдоль озера до часовни, на несколько минут заходил внутрь, где на коленях молился перед алтарем. Он не был мизантропом, но то время, когда ему удавалось побыть наедине с собой, он ценил больше всего. Из часовни он возвращался берегом, зная, что никто не нарушит его одиночества. Сэру Чарльзу были известны привычки друга, поэтому он запретил прислуге в это время нарушать покой гостя. На полдороге он останавливался, вынимал из кармана бумажный пакет с хлебными крошками и кормил плавающих птиц. Когда он собирался выходить на прогулку, этот пакетик всегда оказывался на столике в холле. Он знал с точностью до минуты, когда вернется в дом. В кабинете его ждал сэр Чарльз. Они выпьют чаю, а затем сыграют партию в шахматы… Приятный уик-энд, каких было так мало в его теперешней жизни.
Когда он направился к часовне, пошел дождь. Но это не смутило его, так как на нем был плащ. Быстро темнело. Войдя в часовню, он пожалел, что день пасмурный и освещение недостаточное, чтобы полюбоваться витражами. Подойдя к алтарю, он опустился на колени на маленький коврик и неожиданно вспомнил одну из немногих размолвок за долгие годы их дружбы с сэром Чарльзом. Три года назад журналист лондонской газеты обратился к одному из слуг с предложением рассказать об уик-эндах у сэра Чарльза, и тот подробно все изложил. В опубликованной потом статье не содержалось ничего оскорбительного или неприятного, но сэр Чарльз был вне себя и уволил слугу. Конечно, жаль, но ему так и не удалось переубедить своего друга. Впрочем, это похоже на сэра Чарльза, гордившегося их дружбой и всегда готового защитить ее. Он был тронут, получив письмо от уволенного, в котором тот приносил свои извинения и оправдывал сэра Чарльза.
Он постоял у алтаря еще несколько минут, затем поднялся и покинул часовню. Выйдя на паперть, он удивился, увидев мужчину и женщину. Они стояли лицом к часовне, рассматривая укрепленную на стене памятную доску. К боковому входу часовни вела тропинка, заканчивавшаяся у калитки. Как правило, она была закрыта и открывалась лишь в те дни, когда в часовне шла служба, которую посещали жители округи. Он решил, что калитку случайно сегодня не заперли, и эти люди из любопытства сюда зашли. Когда он проходил мимо них, его крепко схватили сзади и задрали рукав на правой руке. Он тут же почувствовал укол.