Донья Каталина. Пойти к нему в комнату?
Донья Агустина. Скажи ему: «Отец! Правда, я люблю дона Алонсо, но вас я люблю еще больше...»
Донья Каталина (гневно). Неправды я ему не скажу... Лгать не умею!
Донья Агустина. Ах, дитя мое, дочь всегда должна почитать отца своего, об этом и в Писании сказано. А потом, подумай только, как он тебя любит.
Донья Каталина (непреклонно). Он любит меня сильней, чем вы думаете!
Донья Агустина. Ах, да не смотри ты так на меня, доченька! Ни дать ни взять — отец!
Донья Каталина (берет ее за руку). Значит, вы боитесь этого человека?
Донья Агустина. Этого человека?
Донья Каталина. Мы не можем дольше жить с ним под одной кровлей. Мы должны обе покинуть этот дом. Я хочу быть свободной, и я хочу, чтобы и вы были свободны.
Донья Агустина. Покинуть дом! Боже мой! А как же муж? Что сказал бы он, если б мы решились на это?..
Донья Каталина. Отвечайте, матушка! Можете вы здесь жить? Разве этот дом не ад для вас? А для меня!.. Матерь божья!..
Донья Агустина. По правде сказать, если бы ты счастливо вышла замуж и хорошо устроилась, я охотно пошла бы в такой монастырь, где устав не так суров. Если дон Хосе мне разрешит, я так и сделаю.
Донья Каталина. В монастырь вы не пойдете, а будете жить со мной в семье, где меня ждут покой и счастье, которых здесь быть не может.
Донья Агустина. Ты пугаешь меня, милое дитя: неужели ты хочешь, чтобы тебя похитили?
Донья Каталина. Да, меня похитят от позора, от бесчестия! Бог, видя мои страдания, послал мне друга, который никогда еще не нарушал слова; он поклялся мне, что еще немного — и я буду свободна; его я и жду.
Донья Агустина. Дон Алонсо! Но это ужасно. Несчастное дитя... А отец?..
Донья Каталина. Или спастись, или погубить душу: иного выбора отец мне не дал. Матушка, заклинаю вас: бежим со мной!
Донья Агустина. Где ты хочешь укрыться?
Донья Каталина. Мы найдем убежище у кацика Гуасимбо.
Донья Агустина. У индейцев? Иисусе милостивый! У врагов господних!
Донья Каталина. В них больше христианских чувств, чем в вашем супруге. Я скорее убегу в саванны, хоть к тигру в логовище, но в этом доме не останусь. Никакая опасность меня не удержит. Вы тоже не должны здесь оставаться. Если я скроюсь, он убьет вас.
Донья Агустина (поражена). Кто? Кацик?
Донья Каталина. Мы убежим вместе, так нужно. Клянитесь.
Донья Агустина. Но...
Донья Каталина. Значит, вы хотите быть сообщницей в ужасном преступлении?..
Донья Агустина. Иисусе! Меня в дрожь бросает.
Донья Каталина. Хотите ввергнуть вашего мужа в геенну? А меня осудить на вечную муку?
Донья Агустина. Моя бедная дочь потеряла рассудок. О, как я несчастна!
Донья Каталина. Да вы ослепли, что ли? Решайте, что мне делать: бежать или сделаться наложницей[11] отца?
Донья Агустина. Матерь божия! Какие слова ты говоришь!
Донья Каталина. Да, мой отец меня любит. Отец любит свою дочь. Теперь у вас хватит мужества бежать вместе со мной?
Донья Агустина. Но... ты уверена?
Донья Каталина (с горькой усмешкой). Может ли дочь из-за пустой догадки обвинить отца?
Донья Агустина. Пресвятая дева! Ни за что теперь одна с ним не останусь... Но... Иисусе! Вот ужас!
Донья Каталина. Протяните руку к распятию. Поклянитесь мне, что дон Алонсо и никто на свете никогда не узнает ужасной тайны, которую я вам поведала.
Донья Агустина. Клянусь... Ах, боже мой!..
Донья Каталина. Итак, матушка, ночью, через час, Алонсо придет за нами.
Донья Агустина. Ночью... Ох, худо мне!
Донья Каталина (глядя в окно). Крест вот-вот склонится к горизонту[12]. Скоро полночь. Тигр зарычит, — значит, друзья наши здесь; тогда мы выйдем в сад.
Донья Агустина. Но все двери будут закрыты.
Донья Каталина. Они принесут веревочную лестницу, а из окна моей комнаты я брошу им шнур, чтобы втащить ее наверх.
Донья Агустина. И по ней надо будет спуститься?
Донья Каталина. Я с башни прыгну, лишь бы на свободу.
Донья Агустина. Иисусе сладчайший, пошли мне смелости!.. Дочка! А ты уверена, что твой отец будет спать?
Донья Каталина. Он, наверно, и сейчас спит. Идите ко мне в комнату. Время не терпит.
Донья Агустина. Господи, сжалься над нами! Святые Агата и Тереса, молите бога о нас!
Уходят.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Комната с алхимическими приборами.
Дон Хосе и Муньос в глубине сцены раздувают огонь в печи.
Дон Хосе. Прибавь еще ртути, и если смесь окрасится в желтый цвет, которого мы добиваемся с давних пор, позови меня. (Прохаживается вдоль рампы.) В сущности, теперь мне все равно. Было время, когда меня занимали эти опыты. А сегодня, если я добуду философский камень, то и это меня не обрадует... Мне все наскучило... Она ненавидит меня. Даже если б я не был ее отцом, если б я был на десять лет моложе... и тогда она не питала бы ко мне ничего, кроме отвращения... Алонсо умрет... Полюбит ли она меня после его смерти?.. Не все ли равно?.. Она родилась, чтобы сделать меня несчастным... пусть же и она будет несчастна! Мы, как два демона, схватились в бою; победителем хочу быть я... Я никогда не подчинялся никаким законам, кроме собственных желаний, почему же я не могу удовлетворить самую сильную страсть, какую я когда-либо испытывал?.. Однако... Э, одним преступлением больше, только и всего! Ведь мера все равно превышена! С детства — морской разбойник, потом — предводитель мятежников, помилованный благодаря измене, владелец поместья, добытого насилием... могу ли я надеяться на милосердие бога, которого люди называют праведным?.. Оставь я в покое Каталину, нрав мой не изменится... Я не понимаю, что значит раскаиваться!.. Я мужчина... Чтобы я... стал каяться... стал на колени перед чернорясыми олухами... читал молитвы?.. О нет! Их рай не для меня... Однако... О проклятые воспоминания детства!.. Сдается мне, что правда на их стороне... Но я не могу жить, как они... У меня кровь горячей... я из другого теста... Значит... всеправедный господь создал меня для ада... Пусть!.. Зато поблаженствуем на земле!
Муньос (подходит). Ваша светлость! Все испаряется. Через минуту в реторте ничего не останется.
Дон Хосе. Раймунд Люллий[13] — дурак, а мы того глупее, когда хотим по его способу добыть золото. Потуши огонь и иди спать. Сначала пройди дозором.
Муньос. Положитесь на меня.
Дон Хосе (глядит за кулисы). Кто это в черном проходит по большому залу?
Муньос (улыбаясь). Ваш духовник; он исповедовал негра Пятницу, которого завтра сожгут. Не мудрено, что вы его не знаете в лицо, — вы слишком умны для того, чтобы верить россказням ханжей.
Дон Хосе. Верно, уже два месяца, как он здесь. Теперь вспомнил.
11
Прошу прощения за это слово. Оно встречается в Библии, а Каталина других книг не читала. (
12
13