— Поступим по-человечески! Возьмем Черныша. Сделаем это на свой страх и риск. Пусть эта умная голова прокатится с нами до Журавки, а там на своих кривых ножках доберется и до Сухой Буйволы. — И грустно, задумчиво: — Да, трудно ему придется в Сухой Буйволе! На смерть идет бедный Черныш! Ну ничего, может, все-таки спасем от гибели.
Ленька засиял и заулыбался. Он черпал рукой воду и поил из ладони своего дружка. Он смотрел, как Черныш жадно лакал воду, и сожалел о том, что сразу не взял его с собой.
— Вот только с харчами у нас будет трудновато, — рассуждал Олег. — Об этом я как-то не подумал. Все расчеты были на двоих, а теперь прибавился третий едок.
Ленька наклонил голову и молча поглаживал притихшего Черныша.
— Ну ладно! Не горюй! — сказал Олег. — Харчами поделимся. Собака — друг человека. Так что как-нибудь прокормимся и до Сухой Буйволы доберемся. А теперь слушай мою команду! Расстанься с Чернышом, бери вахтенный журнал и пиши.
Ленька безропотно подчинился.
— Приготовился? — спросил Олег. — Пиши. Я буду диктовать медленно: «Первый день мчимся по Егорлыку. Настроение отличное. Кубанская вода легко несет нас к журавским берегам. Егорлык полон сил. А раньше, как рассказывают старожилы, Егорлык был рекой-времянкой. По весне вешние потоки наполняли его сухие берега. В стоячей воде плодились раки и мелкая рыбешка. Летом, когда дули суховеи, Егорлык пересыхал и умирал. Раки хитрые, они заползали в мокрый ил, а рыба гибла. Теперь иное дело…» Записал «теперь иное дело»?
— Зачем ты про раков? — спросил Ленька. — Раки к нашему плаванию не относятся.
— Относятся. Твое дело писать. Дальше так: «Кубань вселила жизнь в Егорлык, и он заиграл. Так что фактически мы плывем по Кубани. Мы покинули Грушовку ночью. Плыли по темной реке. Без приключений. На берегу заметили что-то живое. Не придали особого значения…»
— Погоди, — перебил Ленька. — Как же это «не придали значения»? Лучше сказать правду.
— Я и записываю правду. Может, ты испугался, а я не придал никакого значения. Пиши дальше: «Когда наступил день, увидели Черныша. Удивились. Бежал за нами по берегу. Куда его? Думали-гадали, решали… Решили: берем на борт «Нырка». Задача: прокормиться в дороге и спасти Черныша в Сухой Буйволе от верной гибели. Солнце светит сильно. Припекает. Скоро можно будет искупаться. День ясный. Плывем дальше. Мы веселые. Нас на борту трое…» Написал? А теперь снова в путь!
Толчок лопаты о мягкий берег. «Нырок» дрогнул и закачался. Плыли молча. Смотрели на Черныша. А день и в самом деле разгорался яркий, солнце пылало. Берега, укрытые травой, цветами и озаренные светом, уходили назад без конца и края. Изредка попадались строения. Вот к берегу подошла овечья кошара с покатой, почти до земли, соломенной крышей. Рядом — обнесенный плетнем опустевший базок. Овец нет даже поблизости: сюда они приходят только на водопой.
— Видал овечье жилье? — спросил Олег. — В Сухой Буйволе кошары есть похлеще.
— Ты откуда знаешь?
— Догадываюсь. Это же Сухая Буйвола!
Ленька кивнул головой. «Да, конечно, в Сухой Буйволе все есть», — думал он, не отрывая глаз от берега. А кошару уже сменил бригадный стан. Два дома — один под черепичной крышей, другой под камышом. Женщины поливают огороды. Им нет дела до того, что кто-то плывет по Егорлыку. На пригорке водокачка. Простуженно кашляет моторчик. Вспыхивает голубой дымок. Из широкой пасти трубы клокочет желтая вода.
— Видел, Лень? — снова заговорил Олег. — Интересно тут Егорлык подымают на огороды. Вода сама вверх не идет, так ее этим моторчиком в спину толкают, и моторчик ей говорит: «Иди, иди, быстрее, быстрее…»
И снова Ленька молча кивал головой. «Да, точно, — думал он, — вода вверх не идет, и ее толкают…»
Стан, водокачка с моторчиком уплыли назад. Навстречу двигался хуторок — хатенок десять, не больше. Он стоял в низине, улочка его почти подступала к воде. Людей не было. Наверно, все в поле. Только одна женщина, повязанная яркой косынкой, пришла к Егорлыку с ведрами на коромысле. Она зачерпнула воду, выпрямилась и улыбающимся взглядом проводила странных путников с собачкой.
— Лень, как у тебя в животе? — спросил Олег.
— В общем, терпимо, — ответил Ленька, — но что-то сосет.
— У меня такая же картина. Доставай мешок. Тут Егорлык как стрела, течение спокойное, можно смело позавтракать на ходу.
Лопата легла рядом с веслами. «Нырок» несло течение. Ребята, вынув из мешка хлеб и сало, начали завтракать. Черныш запрыгал в лодке.
— Ну-ну, ты! — прикрикнул на него Олег. — Не вольничай! Это тебе не дома! Сиди смирно!