Лодка плыла и плыла, чуть покачиваясь; в ней все так же спал Черныш, а друзья купались и купались. У Олега посинели губы и мелко дрожал подбородок. Ленька хоть и не дрожал, но тоже порядочно замерз. На лодку они взобрались охотно, согрелись, обсохли, подставив солнцу спины. И опять стали слипаться глаза. Сонливость после купанья не только не прошла, а еще большей тяжестью навалилась на них.
Что делать? Олег обхватил мокрую голову руками, задумался и чуть было не уснул сидя.
— Нельзя сидеть, — сказал он, вставая. — Надо заниматься делами. За работой не уснешь. Бери, Лень, журнал и пиши. Я буду диктовать важные мысли… Пиши: «Река течет, а лодка плывет…»
— Ну, придумал, капитан! — перебил Ленька. — Какие же это мысли? Все знают, что река течет. И лодка плывет! Что же ей делать, если она на воде?
— Ты не перебивай! Я здесь капитан или кто?
— Ты… И раз ты капитан, то и придумай, как нам лодку не останавливать и выспаться.
— А ты придумаешь!?
— И придумаю.
— А ну?
— Предлагаю спать в лодке! — гордо объявил Ленька. — На кораблях как? Капитан и его помощник спят поочередно. Вот так и мы.
— Чего ж ты до сих пор молчал? — буркнул Олег. — Да, другого выхода нет. Кто ляжет первым?
— Начинай, Олег. Ну, действуй, капитан!
Олег отказался. Да иначе он и не мог поступить. Если бы кто знал, как трудно было ему! Но Олег и в эту минуту не забывал, что он тренирует свою силу воли, и рассудил так: мне хочется, а я не должен хотеть. Да и нехорошо капитану ложиться первому. Пусть сперва выспится помощник. И Олег, поправив на влажных трусиках широкий пояс, насупил брови и строго сказал:
— Вот что, Леня. Первому спать не капитану, а помощнику. Понятно? Исполняй мой приказ!
Леня не гордый. Он хотел пожалеть друга. А раз Олег сам считает, что Леньке спать первому, пусть так и будет. Не сказав ни слова, Леня отодвинул Черныша и лег, спрятав голову в тень. Глаза сами закрылись — и все, нет Леньки. Он точно провалился куда-то.
Ленька не знал, конечно, каких страшных усилий стоило Олегу одному сидеть в лодке; не видел, как его друг, тренируя силу воли и боясь уснуть, загребал лопатой воду, раскачивал лодку, гнал ее по течению.
Леньке показалось, что он только-только уснул, а Олег уже толкает в бок лопатой и говорит:
— Вставай, Леня! Пора сменить капитана! Погляди, что творится на небе. Наверно, будет дождь. Да встань, а то водой оболью!
Пришлось вставать. Ох, как же не хотелось! Лучше бы и не ложился. Протер глаза, осмотрелся. И Егорлык и небо были серые. На юге, там, где, по предположению Леньки, осталась Грушовка, синела грозовая туча.
— Ну, садись на мое место! Разбудишь перед вечером.
Глава XIV
Море в степи! Вот это чудо!
Олег и во сне оставался Олегом. Удивительно беспокойная натура! Спал он тревожно. То вздрагивал всем телом так, что покачивалась лодка, то мычал и локтем толкал ни в чем не повинного Черныша, то что-то бурчал или выкрикивал, а что — Ленька не мог разобрать.
Не до Олега было Леньке. У него превосходное настроение! Что значит хоть немного поспать! Совсем другим делается человек!..
А когда у Леньки было хорошее настроение, он всегда начинал писать стихи. В такие минуты стихи писались быстро, легко. Ленька взял вахтенный журнал и записал шесть строчек:
Так незаметно прошел час, а может, и больше. Ленька отложил тетрадь и стал раздумывать о том, что их ждет в Сухой Буйволе. В голову почему-то пришла двоюродная сестренка Олега, Марфутка, и Ленька представил ее такой же, как Олег, черноголовой и шустрой. Потом Ленька стал замечать, что с Егорлыком происходило что-то странное и непонятное, и немного испугался. Помощника капитана поразило то, что Егорлык вдруг точно разбух, поднялся и сделался широким и полноводным. Ленька не заметил, когда именно берега, все такие же глинистые, раздвинулись и стали низкими. Местами они и вовсе утонули, и вода, выйдя из берегов, залила балочки, низины.
Вот так диво! Егорлык теперь был таким спокойным, что «Нырок», казалось, замер на месте. Вода точно застыла. Берега далеко; они такие низкие, что не заслоняли собой степь. Или разбудить капитана? Дело это серьезное. Нет, пусть спит. Не долго думая, Ленька поднял весла и начал грести. «Нырок» малость ожил. Двигался тяжело, медленно, а Ленька работал веслами изо всех сил. Вот когда Ленька почувствовал, что лодка перегружена! Так он, взмахивая веслами, проехал километр или больше — думал выбраться из стоячей воды. Уморился, лицо покраснело и покрылось потом.