— Бери ешь… Небось проголодался?
Ленька взял кружку, но к молоку не прикоснулся. Ему хотелось сказать ей что-то такое хорошее, большое, ласковое, чтобы она улыбнулась и чтобы он увидел ее острые зубы-пилочки. В голове роилось столько мыслей, да только трудно их было выразить. И Ленька вдруг сказал:
— Марфенька, давай с тобой дружить.
— Давай, — смело ответила Марфутка и загрустила: — Только не получится у нас дружбы…
— Почему?
— Если бы я была мальчишка. И еще — ты уедешь.
Ленька промолчал. Верно, конечно, что мальчику с мальчиком дружить лучше. И то верно, что Ленька уедет в свою Грушовку. И ему так захотелось отправиться отсюда втроем: он, Олег и Марфуша! Сказать же об этом постеснялся.
— Леша, знаешь что? Пойдем сегодня к Олегу!
— Вот это здорово! Только как же мы его в степи разыщем?
— Я тут все дороги знаю. Ешь быстрее, и пойдем.
В курене оставили еду для Андрейки и, взявшись за руки, пошли на восток. По предположению Марфутки, где-то там, в синем мареве, находился Олег.
Глава XXVIII
Что произошло днем
Невесело было у Андрейки на сердце. Он шел впереди сакмана, положив ярлыгу на плечо, смотрел себе под ноги, а в груди ворошилась и росла боль. Разбитое ухо и щеку он промыл, кровянившую на локте ссадину перевязал тряпкой — ранения пустяковые, и не они тревожили Андрейку. Сакманщик боялся встречи с Григорием Корчновым. Что ему сказать, как посмотреть в глаза? Изредка поглядывал на затянутую дымкой степь, ложился на землю, прислушивался, не гремит ли мотор.
До обеда никто не приезжал. Еду принес дед Евсей, и это удивило Андрейку.
— Что это, дедусь, приходится вам харчи разносить? — спросил он. — А где Марфа?
— Не желает девчушка тебя кормить, — в сердцах ответил Евсей Егорович. — Да такого сумасброда не только что кормить, а глядеть на тебя нету сил… Это Григорий меня принудил, как родича, а сам я ни за что не принес бы. Проголодаешься хорошенько, вот тогда и узнаешь, что почем.
Григорий Корчнов еще утром от деда Евсея узнал о том, что произошло в сакмане Андрейки. Рассказ старика выслушал молча, покачал головой. Возле сенцев его поджидал мотоцикл. Сказав, что побывает у Андрейки, Григорий сел в потертое седло и уехал к Снеговому. Олег видел, как дядя подъехал к Снеговому и как они, полулежа на траве, о чем-то говорили. Сворачивая цигарку, Григорий как бы между прочим спросил:
— Как тут мой племяш?
— Действует, — ответил Снеговой. — Скажу тебе, парень он башковитый. Цепко хватается за дело. И еще нравится в нем то, что послушный. Что ни скажи — сделает. Завсегда при нем записная книжечка. Чуть что — запишет. Ничто от него не укроется.
— Это хорошо. — Григорий приподнялся, посмотрел на маячившего вдали Олега. — Как, Илья Васильевич, думаешь: можно Олегу доверить сакман?
— Разве есть нужда?
— Андрей Чухнов выкидывает коленца, беда!
Григорий коротко рассказал о том, как Андрейка унес волчат, о нападении волчицы, о драке с Ленькой.
— Можно бы заменить, скажем, Ефимом, — сказал Григорий. — Но пусть встанут к сакману сверстники Андрея — Олег и Ленька. Так будет поучительнее.
— Под надзором Евсея Егоровича? — спросил Снеговой.
— Само собой.
— Тогда доверяй. Доверие, оно приподнимает.
Григорий позвал Олега. Посмотрел его тетрадь. Увидел в ней аккуратно записанные названия трав, наименования колодцев, клички собак, записи о том, как смотреть за малыми ягнятами.
— А что ты скажешь, Олег, ежели тебе доверить сакман? Сможешь?
— Смогу, — смело ответил Олег. — Только дайте в помощники Леньку. Мы с ним…
— Тогда садись, поедем.
И Григорий увез Олега.
Хорошо, что степь в этих местах как скатерть, смотри во все стороны — все видно. По горизонту разлились призрачные озера с сизыми туманами, с камышовыми зарослями. Низкие строения знакомой кошары вытянулись вверх и казались многоэтажными; они смешно выгибались, вытягивались, как резиновые, покачивались. Мотоцикл рассекал горячий воздух, рвался вперед, а миражная вода и многоэтажные, шаткие строения отступали. И вдруг среди камышовых зарослей зоркие глаза Олега приметили две точечки. Может, это утки или цапли, а может, это и в самом деле вода и камыши? Подъехали ближе, и, когда камыши и озера снова поспешно отступили, Олег крикнул: