Агора тоже шумела. Люди собирались большими группами и активно жестикулировали, чуть ли не криками доказывая собеседникам правильность именно своего видения событий. Подобную картину маг видел неоднократно и теперь старался вычленить из услышанного лишь самые важные новости. Стало известно, что сражение планировалось начать чуть позже, но Аристофан решил проявить военную хитрость и напасть на императорские легионы именно этим ранним утром.
Евпл лишь возблагодарил богов, что они надоумили его не оставаться рядом с лагерем, а возвратиться в Верию, поскольку его, наверняка бы, заметили на ровной местности, и пришлось бы принимать неравный бой. Конечно, он смог бы поначалу неплохо противостоять профессиональным воинам, но магические силы не безграничны, и его просто задавили бы массой.
Ближе к обеденному времени в город стали прибывать посыльные, и агора ещё больше наполнилась народом. Согласно полученным донесениям, императорское войско слишком поздно стало выстраиваться в боевой порядок и, несмотря на численный перевес, не так и не смогло дать достойный отпор. Сейчас битва ведётся в самом лагере, и сложно сказать каков будет её исход. Люди разразились радостными криками от услышанной новости, и её обсуждение заняло людей почти до самого вечера. Ближе к ужину пришло следующее сообщение, что воины Аристофана преследуют врага и победа, без всякого сомнения, будет за ним.
Почти никто в Верии этой ночью не спал. Все ликовали и ждали официального сообщения, но до утра никаких новостей не было. Агора и ближайшие улицы были забиты жителями, которые несмотря на бессонную ночь, не собирались расходиться по домам. К полудню к людям вышел командующий гарнизоном и заявил, что основные силы врага разбиты, и следующим утром победоносный Аристофан с триумфом въедет в Верию.
Обсудив эту новость, многие разошлись по домам, дабы подготовиться к предстоящему событию. Здание магистрата было украшено зелёно-жёлтыми полотнищами с ромейским орлом, штандартом мятежного генерала, узурпировавшего власть правителя Асийских провинций. Прежняя монограмма SPQR была заменена на SPA – “Сенат и граждане Асии”.
Утренний триумф прошёл при всеобщем ликовании народа и продолжался более часа. Всем не терпелось посмотреть на нового правителя, разгромившего легионы ромейского императора. Евпла не очень привлекало это торжественное мероприятие и он, воспользовавшись свободным выходом из Верии, направился в Антиохию к своим родным. Что бы не происходило в государстве, а семья намного важнее. Через два дня он уже обнимал своих жён и детей, отвечая на их вопросы и выслушивая ответы на свои…
– Какие у тебя думы о речи Аристофана, которую он произнёс перед патрициями Верии после своего триумфа? – спросил Флориан Керуларий, спустя пару седмиц после возвращения Евпла.
– Ты о том, что Сенат будет сформирован лишь после окончания войны? Мысль здравая, поскольку единоначалие в подобные смутные времена может принести больше пользы. Сенаторы лишь будут раздувать щёки и набирать себе политические очки, вместо того, чтобы действительно стремиться решить важные проблемы.
– Я тоже так думаю, друг, – улыбнулся Флориан. – Сенат хорош в мирное время, а в нынешнее они просто будут заняты говорильней. Не знаю, заметил ли ты, но Аристофан предлагает дать женщинам, платящим налоги, те же права, что есть у мужчин.
– Да, – махнул рукой Евпл. – Это интересная идея, но я думаю, она популистская. Генерал хорошо знает, что Сенат, если он вообще соберётся в ближайшие годы, не проголосует за подобное нововведение. Хотя, нельзя не согласиться, что многие законы, по которым мы до сих пор живём, приняты очень давно и их следует пересмотреть.
– Ромейские императоры в последние десятилетия уже начали какие-то законодательные изменения, – кивнул чиновник, – но их явно недостаточно. К тому же, я почти уверен, что их принятие было вынужденным, а не добровольным.
– Поясни, пожалуйста?
– Я попробую. Представь, на дороге лежит довольно большой камень и на протяжении многих лет повозки наезжают на него своими колёсами, и те часто приходят из-за этого в негодность. В конце-концов, магистрат выносит постановление выкопать этот камень. Я называю это решение вынужденным. Если бы чиновники действительно заботились о всеобщем благе, то такой камень был бы убран уже давно, ещё во время прокладки улицы. Так и с законами, – их изменяют не потому, что императоры вдруг стали прозорливыми, а потому, что по ним жить всем давно уже невыносимо.
– Не хочешь ли ты сказать, что Аристофан заснуть не может, если не примет очередное постановление об улучшении жизни граждан? – с ехидством спросил Евпл.
– Нет, конечно. Большинство правителей заботятся лишь об удержании власти. Чем же хороша нынешняя ситуация, так это тем, что правителю Асии, если он сумеет в конце-концов удержать власть, придётся больше думать не только о патрициях и военных, но и о жизни простых людей. Но, рано или поздно, такой настрой иссякнет, и всё потонет в коррупции и беззаконии. Надеюсь, в ближайшие годы хоть что-то изменится в лучшую сторону.
– Неужели ты стал антикоррупционером? – уже открыто стал потешаться Евпл.
– Нет, конечно же. Я лишь использую лазейки в законах, поскольку если не сделаю это, то найдутся другие желающие. Вряд ли кто обвинит меня в том, что я вынуждаю давать мне взятки, не исполняя свои обязанности. Нет, я лишь предлагаю другой путь ко всеобщему благу.
– А ничего, что слово всеобщий ты прилагаешь далеко не ко всем людям?
– Быть хорошим для всех никогда не получится, – не обиделся чиновник. – Законы всегда ограничивают желания одних в угоду другим. Ты же читал книги, в которых современные философы пишут об идеальных государствах, где всё подчинено общему благу для своих граждан? – и дождавшись ответного кивка, продолжил. – Такого не будет никогда, поскольку противоречит человеческой природе. Всегда найдётся кто-то, чей образ жизни не понравится его соседу. Причём, это может быть взаимным.
– Вижу, наша беседа пошла куда-то не туда, – заметил Евпл. – Какой прогноз ты дашь на ближайший год?
– Если Аристофан ещё несколько раз победит Андроника V, то последний, скорее всего, заключит какой-нибудь мир, поскольку держать войска в одном месте, – это не иметь их в других. Не исключено, что хазарский кахан, глядя на нынешнюю ситуацию, решит, что для него настал благоприятный момент, и следует прибрать к рукам те земли, которые ещё век назад были спорными. Весь вопрос лишь в том, на каких именно условиях будет заключён мир, – обретут ли Асийские провинции независимость или наиболее приемлемым результатом станет признание широкой автономии. В любом случае, после этого денег в провинциях должно оставаться больше, поскольку иначе Аристофана никто не поймёт.
– Если эти деньги всё-равно продолжат разворовывать, то простым людям сложно будет объяснить зачем вообще нужна была эта война.
– Я о том и говорю, – повторил Флориан, – Аристофану надо будет показать, что с его приходом начнутся серьёзные изменения. Не зря же он, к примеру, заговорил не только об организации из местных граждан силах самообороны, что должно серьёзно снизить потребность в стражниках, но и о разрешении всем состоятельным людям собирать собственные вооружённые отряды с обязательством в военное время выступить против захватчиков.
– Мне не очень нравится идея, – признался Евпл, – стать полуофициальным офицером с непонятными обязанностями и полномочиями, но в данной ситуации, возможно, иного пути нет.
– Мне не нравится другое, – патриции начнут уже открыто вступать в конфликты друг с другом провоцируя более значительный передел собственности. Да, вооружённые столкновения происходили и раньше, но хотя бы внешне все пытались сделать вид, что их нет, поскольку подобное было наказуемым. Так что жди в ближайшее время предложений о вербовке, поскольку мало у кого сейчас в подчинении столько проверенных бойцов. Да и маги, которых открыто использовал император фарсов на своей стороне, заявили о себе как о весьма серьёзной силе.