– Так что отправляйся мыть голову. – сказала Лиза.
– И пречешись, – добавила Снежинка.
Хорошо, что они не стали проводить праздник в своем поместье – было бы весело понаблюдать, как Снежинка добирается до туда на каблуках и в танцевальной форме, которая в отличие от него у неё все же была. Выглядела как обычная форма, и даже из стетики – только крой был более изящным, открытым. Теоретически в такой форме даже можно было сражаться, если вдруг по срочной тревоге всех вызовут в с корабля на бал. С бала на корабль. С бала на бой.
Так что само наличие танцевальной формы казалось ему излишеством – стетика была чрезвычайно дорогим материалом и уж лучше пустить её на дополнительный дубликат, чем на это развлечение.
– Главное будь спокоен. – сказала Снежинка, когда они поднимались по лесенке. – Никто не ожидает от тебя идеальных манер и второго взрослого по танцам. Поэтому чем естественнее и непринужденее ты будешь, тем лучше сгладишь отсуствие опыта.
Они пришли практически первыми. Сет сидела на диване посреди зала и общалась с Сиреникой – он пришел раньше всех, и был явно после боя. Маску и перчатки не снял, лук и стрелы просто положил на пол. В таком виде он выглядел моложе, но все же источал из себя какие-то неприятные флюиды. Было в нем что-то отталкивающее – просто неприятно было рядом и все. Склонившись к Сет он что-то тихо рассказывал, та кивала. Оифицант принес какие-то напитки, он снял перчатки, взял два бокала, один протянул женщине, из другого отпил сам.
А вот Сет, хоть и была в плохом расположении духа – но все же преобразилась! Каким-то чудом она распрямила волосы. Сон её даже сначала не узнал. И она надела платье! И даже какие-то украшения. Оказалось, у неё хорошая фигура, плоский живот, правда плечи широковаты…
– Хватит пялиться. – обиженно сказала Снежинка. – Ты со мной пришел. Хоть и по-дружбе, но имей совесть.
– Платье красивое же. – сказал Сон.
– Платье правда красивое. – согласилась та. – Ты так и не нашел общий язык с Сиреникой?
– И не собираюсь, – ответил тот.
– И зря. Он сильный боец. И очень опытный.
Умение Снежинке всех любить Сона изредка раздражало – легко всех любить, когда ты никого не раздражаешь и тебя все ждут в гости.
В зал ворвались две собаки и близнецы. И они отлично дополняли друг друга. Снежинка сразу босилась теребить собак, а те так обрадовались что попытались на неё запрыгнуть, но она как-то быстро их утихомирила. Вот! Даже собаки её любили! Впрочем собаки любили всех, кто мог предложить им кусок колбасы и поиграть. Но на него они просто кидались, а к Снежинке вон как аккуратно ???.
– В декабре поедем за принцессой. – сказал Иван шепотом, глянув на Сиренику. – Не вздумай кому продолбаться… Прболтаться. Подозреваю что все это незаконно. Даже более того скажу – все это очень незаконно. И если кто-то узнает, что у нас такая реликвия, передерутся и перегрызуться. А этот хмырь что тут делает?
– Откуда я знаю.
– По-моему он к Сет неровно дышит. – фыркнул Иван.
– К ней все неровно дышат. – ответила Марья, взяв бутерброд. – Сначала посмотришь – обычная вроде женщина. А потом начинаешь приглядываться и понимаешь – что она словно ангел. С какой стороны не посмотришь – во всем прекрасна.
Сиреника оглянулся на них из центра зала, что-то тихо сказал Сет, они встали и вышли на балкон. Иван неприятно хрустнул суставами и надменно посмотрел в сторону захлопнувшихся ставень.
– Мне он не нравится. – сказал тот надменно и тут же добавил потише, – Я слышал он против того, чтобы ты здесь учился. И что Сет ему назло тебя и взяла. – И оружие у него неправильное.
– Ну, в отличие от меня, оно у него хотя бы есть. – вздохнул Сон и заел горе сразу тремя бутербродами. Сразу полегчало.
Мария аккуратно достала виниловую пластинку и включила старинный магнитофон.
– Чайковский, Мусоргский, Венские вальсы… И никакого напряжения для инфополя! Чистый винил.
– Кто у нас тут танцевать не умеет? – обрадовалась Снежинка. – Сейчас быстро научим!
Сон протянул руку под лестницу и потеребил кота. Тот не отвечал. Он уже несколько раз позвал его, но тот все не отвечал и не отвечал. Охотница вяло ходила по дому и устало мявкала. Он ещё раз потеребил холодное тело и задумчиво сел на пол. Кот был мертв. Теперь понятно отчего Охотница так нервначала.
Ему стало очень жаль. Настроение мгновенно испортилось. Он то сам не очень успел привязаться к этому лесному чудовищу, а вот Охотница – успела. И что теперь делать? Снежинка наверное только переоделась – танцевала она много и до упаду, все подряд и со всеми подряд. Даже он подустал кружиться. Как после тренировки себя чувствовал. Правда Сет ходила все время мрачнее тучи. И эта новость про Сиренику его не обрадовала… Но когда подвигаешься всегда хорошее настроение. Но когда сидишь напротив гигантского мертвого кота настроение куда-то улетучивается.
Он позвал Охотницу. На забралась к нему на колени и откнулась мордой в стетику. Интересно, кошки умеют плакать? Бедная… Подумал он, гладя её по голове. Только счастье обрела и сразу потеряла. Ну ничего, подумал он и встал. Отнес Охотницу на верх, положил на кровать и запер дверь. Та не поспротивлялась – зарылась под одеяло и уснула.
Вообще, Снежинка настаивала на том, что пускать кошек в кровать это негегиенично, поэтому он её оттуда обычно прогонял, но сейчас был не тот случай. А что если Кот не сразу помер? Болел долго, валялся, мучился… Охотница поэтому паницу и подняла. А он не подошел, не посмотрел. Может стоило его сразу к ветеринару отвезти?
Агрессивно пискнул планшет. Помятуя историю с письмом он тут же рванулся к нему – смотреть и сразу удалять письмо. Сет поставила ночную вылазку. Ну что ж ты будешь делать! Хорошо хоть выспался! Надо было позвонить в развоз, чтобы его забрали, но что делать с котом? Не бросать же его, мертвого – тут? А если он протухнет? Заведутся в нем какие-нибудь черви, выползут и захватят мир. Фу… Его переденуло от этих мыслей.
Он спустился в подвал, овободил один многоразовый бокс, выбросив какой-то хлам, положил туда кота – но тот не влез. Тяжелый! Да и страшно мертвое тело таскать. Пошел искать другой бокс, побольше. Но его не было. От мысли, что он мог его спасти было скверно. К тому же начинался мелкий дождь со снегом. И стекляшки как назло светили куда-то совсем в другие стороны.
Пришлось положить его в большой мешок для мусора. Отойдя киломера на полтора от дома, он выкопал садовой лопаткой небольшую яму, положил туда мешок и закопал. Затем, некоторое время подумав, стаскал сверху несколько камней – и плотно уложил, а то ведь охотница его здесь найдет, глупая, откопает ещё.
Дождь зарядил с большей силой. Он сел на траву и вытер со лба пот – не так то легко камни таскать! Надо было звонить в завоз сотрудников. Вероятно, он уже опоздал.
– Четыре минуты – какого черта?! – вскричала Сет, она одевала форму, была в одном белье, Сон отвернулся и сразу пожалел. – Нечего краснеть! – буркнула та, – Ещё сам голым тут попрыгаешь. Живо на брифинг.
Сон прошмыгнул в переговорную и испытал то самое неприятное ощущение, которое испытываешь, заходя в полный класс на десятой минуте урока. На тебя все оглянулись – кто-то тайно позлорадствовал, а кто-то и не очень.
Народу в переговорной было довольно много, три или четыре клана. Тренер был здесь, его высочество, Сиреника обжег презрительным взглядом десяти человек, и Сон тихо прошмыгнул в зал и устроился рядом с Марьей.
– Почему так поздно? – взвигнула Леночка высоченным фальцетом так, что люстры задражали. Ну хоть она то могла помолчать!
– Кота хоронил. – сказал тот, больше всего на свете желая спрятаться под стол.