А на деле последнее решение примет он сам и никто, ничего ему не посоветует. А ещё было совершенно непонятно, как повлияет на него плазма. И умрет он от такой дозы?
Положив руки на меч он снова пожалел, что нет с ним его монетки. Монетка-нейтрализатор. Клин клином. Если добавить в неопределенную ситуацию ещё больше неопределенности – например, бросив монетку, то она как клин клином вышибет неверное решение. Наверное, потому его предки и ходили в гадалкам, когда не знали как поступить. А что если представить себе монетку? Можно было попросить кинуть монетку… Астру, например! Или кого-то ещё. Но их надо уговаривать, объяснять что и зачем. Легче махнуть рукой и вколоть себе всю плазму. Он схватил медицинский пистолет, заправил туда четыре дозы и поднес к шее.
И понял, что не может. Он не мог себя убить. В голове послышался шум – неведомая, идущая из глубины веков, звериная сила опустила на колени его ладонь.
– Не смей прикасаться ко мне! Уходи отсюда к чертям! Ты во всем виноват, я тебя видеть не хочу, иди и помирай в одиночку! – закричала Лиза, стоя в болоте. И провалилась.
Не меч, не что-то и не кто-то, а сила идущая изнутри, названия которой он никгда не знал, но о существовании которой догадывался всю жизнь. В его теле была заложен долгий, длинный путь, чрезвычайно опасный на каждом его этапе, но что ещё важнее – если бы он мог убить себя, то его род не выжил бы как вид. Только те из людей дошли до этого дня и этой минуты, кто сберегал свой жизнь как самое ценное, что у них есть.
Даже лучшие из нас отдадут все что угодно и все что угодно сделают ради того, чтобы сохранить себе жизнь. Потому что все, кто мог сдохнуть давно сдохли.
Значит, обычная боевая. Он поставил в пистолет два кубика. А если он не справится? Что тогда? Тогда он умрет. Он и все его реальности погибнут вместе с ним. Все, кто его знают лишаться чего-то во всех своих бесконечных, разнообразных мирах. И тогда он уже точно не спасет ни Ивана, ни Вестника, ни всех, кого бы он смог спасти каждый день, день за днем выходя на арены. Он прислонил к шее пистолет, вдохнул побольше воздуха и попытался нажать курок.
Но у него ничего не вышло. Иная сила вошла в спор. Была она светлее, выглядела уставшей, но крепко держала его за ладонь. В обычной жизни он чувствовал её постоянно, но особенно остро – когда брал на руки мелкого. Что-то, что пребывало с ним постоянно, когда кто-то рядом, включалось на максимум мгновенно, так же быстро гасло, но проходило сквозь каждое его действие.
Все, кого он знал проделали долгий и удивительный путь. Только те из людей дошли до этого дня и этой минуты, кто сберегал жизнь близких как самое ценное, что у них есть. Преумножал её, делал светлее и удобнее.
Тысячелистник первый меч кинулся к нему и заслонил собой. – Только через мой труп ты дотронешься до него. – сказал тот.
И даже худшие из нас сделают все, чтобы люди, которые их окружали были в безопасности.
Две силы разрывали его на части. И он никак не мог найти точного решения. Покинуть пределы смятения. Сон обхватил руками меч, но его проникновение только сильнее все смешало. Он положил на пол плазму. Стало легче. Присутствие этого странного стимулятора сводило его с ума. Что если он пойдет на бой вовсе без плазмы? На душе стало тоскливо, но метаться из угла в угол он хотя бы перестал. И отчего-то вспомнил курс олимпиадных задач. В каждой такой задаче требовалось найти уникальное решение. Отчего-то это решение практически всегда было веселым и необычным. А суть решения обычно крылась в том, чтобы найти интересное место в предоставленном материале.
Вот к примеру пистолет… В него можно заложить тренировочную дозу. Один пакет. Два пакета – боевая доза. И, наконец, четыре пакета – доза смертельная. А можно было, зачем-то, заложить три. Не смертельная, но и не боевая.
– Я вколю себе три пакета. – сказал Сон Лене.
– Правильное решение. – сказала Лена.
Стетика на ране затянулась, и, кажется, даже вросла в кожу на месте раны. В руке было холодно. И мятно. Сон прикрыл глаза.
– Свет подан. – сказала Лена. – Начало боя через 10 секунд.
Сон встал, вдохнул побольше воздуха и медленно ввел плазму. И сразу, как только подступило головокружение, он почувствовал как меч, по воле всех, кто им владел – загружает, вливает, обрушивает на него все знания всех тех, кто когда-то им владел. А взамен… Он требует новых. Он сам был знанием, отдавал и забирал, это словно был мозг, только вместо серого вещества там был металл. Каждая его частица, молекула и атом были знанием. И он получал их. А сон отдавал взамен ещё больше.
И тогда меч начал расти.
Он отдал ему все, что было и они остались ни с чем – вдвоем против монстра, у которого даже не было имени, только порядковый номер. Вокруг стало ослепительно светло. Теперь он хорошо видел меч – большой, металлический, не самый красивый и уж тем более без каких-либо украшений, местами даже неуклюжий. Был он покрыт множеством боевых сколов, горел изнутри как раскаленный металл и постоянно увеличивался.
Плазма разнеслась по телу и начинала действовать. Заслонка с грохотом свалилась куда-то в подпол – куда Сон даже не посмотрел. Он не искал глазами трупы товарищей, и уже перестал обращать внимание на то, что светом режет глаза. Он вообще перестал смотреть глазами – и начал видеть все вокруг себя так отчетливо, объемно и реалистично, словно все это время он не умел пользоваться глазами.
Справа, слева, сзади, сверху – он видел все. Ни одна деталь не ускользала от него… Все вокруг все было белым, ярким, насыщенным. И только монстр, излучавший тьму в самом центре зала выбивался из всей картины.
Они бросились друг на друга одновременно. Один на один. Монстр был быстр и стремителен – но Сон видел сзади, и ушел в оборону, чтобы только понять как тварь двигается и что с ней делать.
Какая же скорость! Какая поразительная скорость. И ноги. Мерзкий звук перебирания десятка крохотных ног, треск раскалившихся суставов… У неё было множество ног. И если бы оставить её без ног – она бы уже не смогла двигаться.
Воздвигнув несколько считов на основе плазмы, он попытался ударить точно в переднюю ногу, и даже достал, но тварь мгновенно регенерировала. А плазма расходовалась. Как же её зажать… Внезапно его отбросило к стене, он поставил перед собой два щита и попытался регенерироваться сам. Меч взметнулся вперед, прошел внутрь твари и крутанул. Тварь отлетела и мгновенно регенерировала.
И тут Сон заметил, как хитро она вертит хвостом во время движения. А когда стоит, хвост спокоен. Но виду не подал. А все стоял, целясь в ногу. В переднюю… Нет, в заднюю. Ту, что ближе к хвосту, играя на нервах – делая вид, что боится первой кинуться в бой. Первая атака прошла в ноль. Он даже примерно не достал до хвоста. А тварь снова попыталась откинуть его к стене, с такой силой, что стало ясно – без плазмы он и секунды против неё не простоит.
Вторая атака была неудачной, зато он понял одну вещь – атаковать сзади её было бесполезно. А что если подставиться? Стоило ему на мгновение сделать вид, что он замешкался, как тварь, взобравшись на стену, кинулась на вовремя подставленный меч. И как кинулась! Прямо на самое острие. Отдав приказ клинку следовать вдоль движения, он распорол твари живот и с силой рубанул по хвосту. На мгновение та потеряла равновесие и грохнулась на землю. Не мешкая ни минуты Сон занес клинок и одним ударом отрубил хвост. Тварь в истерике метнулась в сторону. Сон кинулся к ней и услышал как сзади грохнулась заслонка. Заслонка? Какая к черту заслонка?
И тут до него дошло – хвост демона и два трупа остались там, и теперь ей будет куда сложнее регенерироваться. Интересно, быстро она отрастит новый хвост?