Миновало ещё несколько минут.
— Убирайте учебники, — скомандовала Люда Григорьева. — Пустой урок, ура!
А Зинаида Рафаиловна в это время стояла у окна учительской, прижавшись лбом к холодному стеклу.
— Милая Зинаида Рафаиловна, идите домой, — уговаривала Дашенька. — Вам трудно. Вы не сможете сегодня работать.
— Трудно, — отрывая лоб от стекла, сказала Зинаида Рафаиловна. Её большое лицо с крупным носом и курчавыми белыми бровями за одну ночь постарело. — А дома и вовсе нет сил судьбы своей дожидаться, Дашенька! — Она припала к груди Дашеньки, плача без слёз.
— На телеграфе справлялись? — спросила Дашенька, бережно гладя её бесцветные обильные волосы, за которые школьники прозвали Зинаиду Рафаиловну Белым медведем.
— Не наладили ещё там телеграфную связь. Пойду в класс.
Зинаида Рафаиловна взяла классный журнал.
— Пойду. Возьму себя в руки. Надо мне поглядеть им в глаза. Только это и держит.
— География на горизонте! — раздался сигнал в коридоре.
— А мы думали, вы заболели, — услышала Зинаида Рафаиловна разочарованные голоса семиклассниц.
Она устало опустилась за стол, измученная этой непереносимо долгой ночью, когда надежды сменялись отчаянием, как будто стоишь у порога, за которым тебя ожидает жизнь или казнь.
— В классе присутствуют все, — отрапортовала дежурная.
— Кто докладывает? — спросила Зинаида Рафаиловна.
Зинаидой Рафаиловной был заведён порядок: перед началом урока очередная докладчица сообщала, какие большие и малые пункты освобождены накануне Советской Армией, и находила их на карте.
Сегодня очередь докладывать Тасе. Она нехотя шла к доске, цеплялась за крышки парт руками, в её выкаченных глазах стоял лёгкий испуг. Вчера Тася проспала приказ по радио, а сегодня, по своей беспечности, забыла узнать.
— Винница! — со всех сторон летел вдогонку за ней шёпот.— Винница! Винни-ца! Винница.
Тася взяла указку:
— Вчера был приказ… Освободили Винницу. Вот она здесь в верхнем течении реки… Как её? Где она? Вот…
Указка неуверенно скользнула по карте, споткнулась на Киеве, вильнула, как пьяная, в сторону и вконец заблудилась, потеряв следы Винницы.
— Ищи реку Южный Буг! Левее! Ниже! — подсказывал дружным хором весь класс.
Зинаида Рафаиловна поднялась. Что-то было в её лице сегодня особенное — скорбное и светлое, заставившее класс замолчать.
«Милый Белый медведь! Что с тобой?» — тревожно подумала Наташа.
— Я нашла бы Винницу с закрытыми глазами, — сказала Зинаида Рафаиловна. — Вот она. Весёлый солнечный город. Сады. Белые домики. Цветущие вишни. Два с половиной года город томился в неволе. Моя дочура училась бы сейчас, как вы, в седьмом классе. Летом сорок первого года она уехала на каникулы к бабушке, в Виннице её застала война. Вчера моей девочке вернули свободу и Родину. Если только… она осталась жива. Телеграф ещё не работает. Я ничего не знаю.
Она говорила почти шёпотом, но такая глубокая тишина была в классе, что слышны были каждое слово и трудное дыхание учительницы.
«Зинаида Рафаиловна!! — думала Наташа. — Вы приходили к нам на уроки, учили. И всю зиму, никогда, не сказали ни слова, какая тяжесть у вас на сердце, какая тоска! Что это? Мужество? Долг? Подвиг? Или обыкновенная жизнь?»
— Я говорю вам об этом затем, — продолжала учительница, — чтоб вы знали: нет у человека высшего счастья, чем Родина. Человек без Родины не живёт. Прозябает. Он одинок и покинут. Сирота, безмерно несчастный. Думаете вы об этом?
Зинаида Рафаиловна взяла у Таси указку, взмахнула над картой:
— Чукотка, снежные тундры, бурный Байкал, волжские заливные луга, казахские степи, пшеничные поля Украины. Всюду советские люди. Мысли у нас одни, чувства одни, цели одни. Это и есть Родина.
Зинаида Рафаиловна положила указку.
— Начало же здесь, — сказала она, раскрыв руки, словно хотела обнять своих семиклассниц.
Простенький класс. Обычный, похожий на тысячи других классов. Возле стены старый шкаф, там хранятся тетради с пропущенными запятыми, орфографическими ошибками и строгими пометками учителей на полях. На гвоздике географическая карта, цветная от красных флажков. Крошки мела на полу у доски. На стене портрет Зои. И юные лица над партами.
Девочки учатся.