Склонив голову набок, гомункул уставился на Мустанга долгим немигающим взглядом. Смутить его не вышло, и Энви отвернулся. Видно, что-то он делал не так, раз приёмы Лотоса не работали.
Вздохнув, гомункул нырнул в вагон.
Внутри было оживлённо. Им с Огненным пришлось проталкиваться через взбудораженных пассажиров: весть о том, что рельсы восстановили алхимики, распространялась со скоростью песчаной бури. На Мустанга таращились, как на посланника Лето, осыпали благодарностями, совали в руки разную дребедень. Энви на его месте сразу бы пресёк попытки вручить ему какую-то дрянь, но этот смертный принимал подношения с неизменно вежливым видом.
Открывать дверь в купе пришлось Энви, потому что Огненный нёс в руках целую кучу всего. Потянув дверь, гомункул отступил в сторону. Им всем нужно было отдохнуть друг от друга перед Централом.
Хотя, у Огненного вряд ли получится даже выспаться, за что можно будет сказать спасибо неугомонной мелочи.
Энви собирался задвинуть дверь обратно, когда перехватил взгляд Мустанга. Алхимик кивнул, приглашая войти.
Гомункул медленно опустил руку, не веря тому, что видел. После всего Огненный не был против его компании?
— Ого! Это всё нам, да?! — обрадовался Эдвард, скатившись с сиденья. — Давай, давай, я донесу!
Энви покорно зашёл, пряча усмешку. Значит, Мустанг решил за ним последить под этим предлогом?
— А он тут зачем?! — Эдвард ткнул в гомункула пальцем, едва не выронив всё, что успел урвать у Огненного.
— Мы это всё не съедим, — отозвался Мустанг, сгружая на стол пачку шоколадок, конфет и каких-то закусок в пакетиках.
— Так я ему отгружу, и пусть к себе идёт! Вот, на!
Не успел Энви опомниться, как у него в руках оказалась пара кульков со сладостями. Впихнув угощение ему в руки, Эдвард подтолкнул гомункула к выходу.
— Он уйдёт, когда я починю его нож. Эрлай, садись.
— Да это ж пара минут, не надо ему садиться! — лицо мальчишки пошло красными пятнами. — И конфет он не заслуживает! Он это, он Ала обижал!
Энви растерянно переглянулся с Огненным. Он же самого мелкого пальцем не трогал и в разговоре с ним сдерживался, когда пацан обидеться-то успел?
— Ты придумываешь, — прошептал Альфонс, вперив взгляд в пол.
Эдвард сбросил свой груз так резко, что часть подарков разлетелась по полу. Волосы на его затылке встали дыбом, как у рассвирепевшего кота.
Гомункул плюхнулся на сиденье и принялся шуршать кульком. Как бы там мальчишка ни пыжился, командовал здесь Огненный, а ему было выгодно оставить Энви под боком.
— Эй, иди сюда, если остаться хочешь!
Энви бросил на мальчишку взгляд поверх кулька и вопросительно изогнул бровь.
— Это всё собрать надо! — Эдвард махнул на рассыпавшиеся сладости.
— Прости, а я тут каким боком?
Энви бросил взгляд на Огненного. Полковник разгребал завал на столе, чтобы освободить формулу, и не поворачивался к ним.
— М-м-м, как насчёт смягчить тон? Если ты хочешь, чтобы тебе помогли, не обязательно кричать.
Мальчишка не стал его упрашивать, но хотя бы с кулаками тоже не кинулся. Опустившись на четвереньки, Эдвард принялся собирать всё в одну кучу.
Энви выудил из кулька конфету в золотисто-зелёной обёртке, неторопливо развернул фантик, но не успел донести шоколадный кирпичик до рта, как пол и всё купе качнулись. Гомункул взмахнул руками, чтобы удержать равновесие, и попал конфетой себе в глаз.
Поезд наконец тронулся.
========== Глава 8 ==========
Эдвард сгрёб как попало всё, что валялось на полу, и понёс добычу к столу. Зараза Эрлай кривился и тёр глаз. Кулёк с конфетами лежал у него на коленях, грозя вот-вот свалиться на пол.
— Эй, их сам подбирать будешь! — Эдвард поправил получившуюся пирамидку. — Слышал?
Эрлай что-то недовольно проворчал, щуря пострадавший глаз, но кулёк всё-таки убрал и положил рядом с собой. Эдвард глянул на Огненного, выпятив грудь. Вот он какой, его даже Эрлай слушается, который сильно старше!
Рой только скользнул по нему взглядом, будто ничего не заметил. Эдвард напыжился ещё сильнее, но очень скоро стоять так стало совсем неудобно, и он плюхнулся рядом с Эрлаем.
— А где Риза? Она на крыше, ишваритов выслеживает?
Ухмыльнувшись, Эрлай закашлялся в кулак. Эдвард пихнул его под рёбра, и он завалился поперёк сиденья.
— Поймал! — Эдвард распластался на нём, не давая подняться. — Проси пощады, не то так и пролежишь до самого Централа!
Зевнув, Эрлай прижался щекой к рукам. Эдвард упёрся ему в спину локтями, но нежеланный гость даже не думал возмущаться.
— Алё! Ты чего такой покладистый?!
Эрлай лежал тише сытого питона. Так и не добившись от него ответа, Эдвард сполз на пол и устроился рядом с креслом. Рой как раз положил нож на середину формулы.
Синие искры хлынули на клинок ослепительным потоком. Эдвард успел только моргнуть, как всё закончилось.
— Ну вот, тебе всё починили, — объявил он, ткнув Эрлая в щёку. — Ой, Рой, он это… заснул, кажется.
Дверь в купе скрипуче поехала в сторону. Отвлёкшись, Эдвард случайно задел локтём Эрлая, и тот сдавленно зашипел.
— Можно поаккурат… — Эрлай осёкся, когда в купе вошла Риза. — С возвращением, мисс.
Она явилась не одна: за Ризой зашла тётка с подносом, на котором стоял чайник с чем-то тёмным, несколько чашек и целая тарелка с блинами. Эдвард потянул носом. Чайник пах горьким, зато от блинчиков шёл дразнящий мясной аромат.
Эрлай тоже оживился. Заметив, куда он косится, Эдвард показал ему кулак.
— Сомневаюсь, что ты будешь это пить, — улыбнулся Эрлай.
— А вот буду, — буркнул Эдвард, потянувшись к кружке. Кружка была красивая, белая с золотисто-зелёным ободком, но почему-то страшно маленькая.
— Тебе не понра…
— Да ладно вам, Эрлай, пусть попробует.
Огненный согласился подозрительно легко, словно на самом деле был согласен с Эрлаем, но Эдвард не собирался уступать только из-за этого. Заполнив чашку примерно наполовину, он вернул чайник на место.
Эдвард отпил совсем немного. Язык обожгло такой горечью, словно он раскусил целую горсть чёрных перцев.
Закашлявшись, он отодвинул кружку от себя.
— Ещё подлить? — поинтересовался Эрлай, забирая кружку.
Эдвард замотал головой. Говорить у него сейчас не получалось. Схватив из конфетного разнообразия первую попавшуюся, он раскрутил хвостик фантика и через пару секунд уже хрустел конфетой.
Альфонс сполз со своего места. Не успел Эдвард его остановить, как брат уже завладел пустой кружкой. Эрлай даже услужливо наклонил чайник, ухмыляясь почище любого шута. Альфонсу его кривляния были побоку.
Когда брат сделал глоток, Эдвард невольно зажмурился. Пусть сейчас эту гадость пробовал не он, на языке всё равно появилась горечь, которую даже конфета не смогла перебить до конца.
— Ну… пить можно, — после недолгой паузы произнёс Альфонс.
— Фу, Ал! Ты бы ещё чай с чесноком вкусным назвал!
— Так он полезный, — Альфонс оглянулся на взрослых, словно искал у них поддержки. — Прямо как моло…
— Эй, это запретное слово!
–… ко, — поёжившись, едва слышно закончил брат.
— Ну всё, не буду тебе ничего на ночь рассказывать!
Эдвард заполз на сиденье с горсткой конфет. Примерно половину он сразу набил в рот, чтобы не было соблазна повестись на уговоры и согласиться на сказку.
— А я… А мне и не надо, вот. Всё равно ты страшное рассказываешь.
— А ты что, до сих пор сказки слушаешь? — мягко поинтересовался Эрлай.
Альфонс захлопал светлыми пушистыми ресницами, явно затрудняясь с ответом. Эдвард яростно захрустел конфетами. Наскоро проглотив их, он развернулся к Эрлаю.
— Он слушает, потому что мне нравится всякое выдумывать, ясно? И это, нож тебе уже починили, так что давай, давай, — Эдвард замахал в сторону выхода.
— Премного благодарен, — стянув со стола нож, Эрлай коснулся конца лезвия. — Надо же. Вы превратили такую дешёвку в отличный нож.
— Всего лишь поменял пару элементов, — пожал плечами Огненный.