Они так и сидели в полной тишине. Завязать разговор не получалось, так что спустя несколько бесплодных попыток Эдвард плюнул и завёл коробку-шкатулку.
Переливы флейты напоминали колыбельную. Подперев голову руками, Эдвард воображал, что сидит на кухне дома, а через стенку мама читает Альфонсу сказку, без которой брат отказывался ложиться, а Хоэнхайм… А Хоэнхайм никуда не уходил и просто заперся в кабинете.
Эдвард расслабленно откинулся на стуле. Он чувствовал, что засыпает, но не мог пересилить себя и встать. Несбыточное сновидение манило светом и родными голосами, и Эдвард вскоре позабыл, где находится.
Его подхватило и понесло вверх. Юный алхимик невольно вскинул руки, чтобы удержаться, наткнулся на что-то шершавое и тёплое. Сквозь сон Эдвард уловил, как кто-то дышит ему в макушку.
Он медленно приоткрыл глаза, но темнота не давала ничего толком разглядеть. Эдвард понял только, что его куда-то несут и что этот кто-то — Рой. Огненный прижимал его к груди, не давая чебурахнуться на пол. Эта мысль вызвала лёгкий укол протеста.
— Пусти, — промямлил он и вяло пихнул Огненного в грудь.
Его требование нагло проигнорировали. Эдвард недовольно заворчал. Не то чтобы ему сильно хотелось спуститься, просто молча сносить такое обращение ему характер не позволял.
— Козлина, — беззлобно пробормотал Эдвард, цепляясь за плечи полковника.
— Я? — в голосе Огненного звучало искреннее удивление.
— Ага. Я это, я самостоя… — не договорив, он широко зевнул и поймал себя на том, что бодаться по этому поводу не так уж и хотелось.
Эдвард уже почти смирился со своим положением, когда вдруг ощутил, что соскальзывает. Сразу за этим под головой возникла подушка.
— Не уходи, Ал расстроится, — в полусне пролепетал он.
Ему не ответили. Уже засыпая, Эдвард услышал тихий щелчок двери.
========== Глава 15 ==========
Энви стоял у булочной, которая располагалась неподалёку от штаба, и неторопливо поедал пирожок с мясом. Он пришёл раньше положенного, а соваться в кабинет без Огненного смысла не было, так что он вполне оправданно бездельничал и разглядывал окрестности.
Пустые серые улицы щетинились скелетами фонарей, глазели на гомункула подслеповатыми глазницами чердачных окон, одаривали ароматами цветов с витых балконов, будто дразнясь — всё это не твоё, сколько ни хватайся. Холодный Централ не любил Энви. Он был городом Отца и его верного первенца Прайда, а Энви здесь только ютился на птичьих правах и при любой подвернувшейся возможности уходил в другие города. Те его тоже не принимали, но хотя бы меньше напоминали о создателе.
Хотя, в Централе были свои островки условной безопасности. Как эта булочная, например. Пусть она прекрасно просматривалась старшим братцем, Энви нравилось, как она устроена изнутри. Тёплые оттенки интерьера, ненавязчивая лёгкая музыка, иллюзия уединённости — что ещё надо?
Энви дожёвывал пирожок, почти довольный сегодняшним утром. Но стоило ему подумать, что всё не так уж плохо, как с ближайшего перекрёстка вывернула знакомая троица. Это было ожидаемо. Мустангу не с кем было оставить мелкоту, а упустить их из виду он не мог. И всё же, Энви до последнего надеялся, что Огненный придёт один.
Своим появлением алхимики вернули его в реальность. Уничтожив пирожок в пару быстрых укусов, гомункул вытер салфеткой руки, бросил её в урну и прислонился к стене со скучающим видом.
— О, Эрлай! А ты тут зачем? — громко поприветствовал гомункула старший мальчишка.
Лицо непроизвольно приняло недовольное выражение. Закрывшись руками, Энви тихо выдохнул.
Гомункул глянул на компанию сквозь растопыренные пальцы и слабо улыбнулся.
— А сам-то как думаешь?
— Тебе туда надо, да? — с любопытством спросил Эдвард. — Что, пропуск забыл?
— Меня перевели к вам, — склонив голову набок, сообщил Энви. Он смотрел на Мустанга, предчувствуя недовольство, и не обманулся: по лицу Огненного пробежала тень досады.
Энви подождал ещё немного, но полковник больше никак не проявил своих чувств. Только кивнул, приглашая пройти за собой. Вскинув бровь, гомункул последовал за ним.
Чем дольше он общался с Мустангом, тем большей загадкой тот становился. Необъяснимым образом Энви притягивал к себе тех, кто был им недоволен, а они, не смея напрямую отказать фюреру, всячески изворачивались в попытках запугать навязанного подчинённого так, чтобы тот ушёл сам. Мустанг тоже ему не обрадовался, но Энви не назвал бы отношение полковника неприязненным.
Сунув руку в карман, гомункул нащупал моток верёвки. Близость столь опасного в его руках предмета успокаивала.
Ситуация под контролем. Он проник в отряд Огненного, и теперь детям никуда не деться. Вернуть бы только их расположение, а там… Что будет «там», Энви пока не придумал. Что поделать, он не особо дружил с такими долгосрочными планами, предпочитая ориентироваться в настоящем моменте.
Энви покосился на братьев. Эдвард тоже на него посматривал. Попытки мальчишки делать это незаметно вызвали у гомункула усмешку.
— Рой, он какую-то пакость задумал! — тут же наябедничал Эдвард.
Огненный оглянулся на них. Энви в ответ скорчил недоумённую мину и пожал плечами.
— К слову, про пакости. Как там ваш кот?
— Один сидит, бедный, — вздохнул Альфонс. — Вы случаем не знаете, как кота приручить, если он напуганный очень?
«Транквилизатор», — чуть не ляпнул Энви. С мелкими химерами такие штуки на ура работали, но его методы работы с мутантами явно не подходили под ситуацию.
Приняв задумчивый вид, Энви скользил взглядом по светлым безликим стенам.
— Думаю, в библиотеке есть книги об этом. Если не ошибаюсь, там есть целый отдел с тематикой дрессировки и прочего.
— Откуда знаешь? — резко спросил Эдвард. — Ты же с нами только приехал!
— Сходил туда после того, как мы расстались, — прищурился Энви. — Я искал книги про рептилий и по счастливой случайности наткнулся на этот отдел.
Эдвард вытаращился на гомункула с открытым ртом. В солнечно-золотистых глазах так и читался немой вопрос.
— Вообще-то, меня интересовали редкие заболевания.
Дети переглянулись. Младший вдруг погрустнел, хотя ему ничего такого не сказали. Кашлянув, Энви напустил на себя растерянный вид. Он безмолвно ликовал: наконец, нащупал, за что ещё можно зацепиться!
— Не то чтобы у меня кто-нибудь умер… — продолжил прощупывать почву гомункул.
Мелкие совсем стихли. Эдвард поднёс руку к горлу и вскользь прошёлся по воротнику.
— Да, это… Это правильно, перестраховаться.
— Верно, — улыбнулся гомункул.
Огненный останоился перед нужной дверью. Энви прислушался, мусоля ради приличия рукав рубашки. Ему полагалось волноваться.
Кабинет Мустанга был уже давно знакомой территорией. Приходилось заглядывать в самых разных обликах ради мелких поручений, которые без зазрения совести спихивал на младшего родственника Прайд. Энви это как злило, так и приносило своего рода удовлетворение: из всех гомункулов он был единственным, кто мог разгуливать по Штабу без всякого риска быть узнанным.
Занырнув в кабинет следом за Эдвардом, гомункул окинул быстрым взглядом логово Огненного. Здесь мало что поменялось. Разве что из шкафа исчезла пара книг, а люди были те же самые: как и прежде, над радио корпел темноволосый паренёк в толстых очках, за ним наблюдал человек-сигарета, в углу расположился рыжий собрат Глаттони, а перед окном сидел сухопарый и седой не по возрасту мужчина. Хоукай тоже была на месте. Вальяжно откинувшись на стуле, курилка Жан Хавок болтал с обжорой по имени Брэда. Любитель сигарет бросил взгляд на начальника. Лицо Хавока вытянулось от удивления, когда он заметил детей.
— Так вы и есть алхимики? Те самые? — перегнувшись через стол, кивнул на мелких Хавок.
Энви совсем не удивился, когда Эдвард встал в позу: