— В чем дело?
Вместо ответа Хавок протянул ему пачку сигарет. Энви даже колебаться не стал. Откинувшись на спинку стула, гомункул отчеканил:
— Благодарю покорно, но я не курю.
— Разве? — вытянув из пачки сигарету, благодушно поинтересовался собеседник, и убрал своё сокровище обратно в карман. — Ах да, ты же бросил… Ну, не куришь, так не куришь. Я слышал от Эдварда, ты по библиотекам ходить любишь?
В тоне младшего лейтенанта почему-то прозвучала жалость. Энви так резко дёрнул на себя газету, пряча за ней лицо, что порвал бумагу у края.
— Это какая-то проблема?
— Нет, просто… — Хавок наклонился к нему и, понизив голос, спросил: — У тебя нет девушки?
— Взаимный вопрос, лейтенант.
Хавок вздохнул так тяжко, что Энви без слов всё понял. Вот и нашлась больная мозоль. Как же всё просто.
— Ну, сейчас май, а это пора охоты и романтики! В это время распускаются не только цветы, но и…
— В большинстве случаев охота весной запрещена, — смирившись с тем, что толком почитать ему не дадут, Энви отложил газету в сторону и потянулся по-кошачьи грациозно. — Или вы браконьер?
Хавок завис на пару секунд, видно, решая, пошутил собеседник или воспринял все буквально, а потом усмехнулся.
— В каком-то смысле.
— М-м. Вы не увлекайтесь слишком. За такое и настучать могут. Правда, существует ещё вольерная охота… — гомункул с улыбкой глянул на помрачневшего Хавока. — Вам не нравится? Это же прекрасный способ получить адреналин, не рискуя получить по лицу.
Энви успел обрадоваться, что наконец заткнул младшего лейтенанта и выиграл себе хотя бы пятнадцать минут спокойствия, когда в их беседу встрял Фьюри.
— А у нас таких жизнекрадов не любили. Их даже в дома не пускали, когда они о помощи просили.
Худощавый механик сам выглядел, как без пяти минут подранок. Энви развернулся к нему и, сложив пальцы домиком, вкрадчиво спросил:
— А если его ранил, допустим, другой человек? Так и оставляли помирать на улице?
— По-разному, — пожал плечами Фьюри, поудобнее перехватывая инструмент. — Обычно с него брали обещание бросить это дело. Не все, конечно, соблюдали…
Хавок щёлкнул зажигалкой. Огненный язык лизнул воздух, коснулся сигареты и скрутился в её недрах, как в гнезде.
— Ну вы и тему для обсуждения нашли. Нет чтобы поговорить, не знаю, про погоду или какую-нибудь новость приятную рассказать.
Фыркнув, Энви выразительно закатил глаза:
— Про погоду? Как тривиально.
— Ну, этот красавец наконец подаёт признаки жизни, — Фьюри показал отвёрткой на прибор, похожий на маленькие часы. Энви попадались такие пару раз, когда он заменял союзников в высших эшелонах власти на собраниях и мерил часами-курвиметром расстояние на картах.
— Между прочим, девушки не любят такие темы, — заявил Хавок, пыхнув сигаретой. — Ты же не поливаешь цветок кипятком!
— Должен заметить, цветы тоже бывают разными, — забравшись на стул с ногами, заявил Энви. — Чёрт, вы слишком заразительно курите. У вас сигарет не осталось?
Энви протянул к нему руку, но Хавок отмахнулся от него, как от мухи, которая слишком настойчиво жужжит рядом с ухом.
По кабинету расползалась терпкая горечь дыма.
========== Глава 20 ==========
Из вольера Ксинкса доносилось злое шипение. Дёргая оборванными ушами, котёнок-альбинос таращился на полную мясных кубиков миску, облизывался и показывал мелкие зубы. Для Роя белый ужас больше походил на облезлую летучую мышь, чем на котёнка, и характер у него был соответствующий. Он ни за что не завёл бы себе такого кота, вот только Альфонс смотрел на Ксинкса влюблённым взглядом и называл «пушистым комочком».
Альфонс только подвинул миску к вольеру, а Ксинксу уже хватило: он взвился в воздух, приземлился в дальнем углу и припал к одеялу. Видно, котёнку было невдомёк, что на чёрном его прекрасно видно.
— Ну, чего ты… — ласково прошептал Альфонс, потянувшись к дверце вольера. — Я тебя не обижу…
Если Ксинкс и понимал слова, то вряд ли им верил. С утробным воем он впился всеми четырьмя лапами в ткань и забил задними по одеялу.
— Не лез бы ты к нему, Ал, — вполголоса заметил Эдвард, который кружил неподалёку.
— Как я его тогда покормлю?
Альфонс расстроенно вздохнул. Неужели и правда надеялся, что Ксинкс воспримет его как-то иначе? Пусть Альфонс ни капли не походил на его мучительниц, котёнок не видел разницы. За свою короткую жизнь он очень хорошо усвоил одно: человеческие руки причиняют боль.
Наверное, для Ксинкса впечатлений на сегодня было достаточно, но Альфонс твёрдо решил поставить миску в клетку, чтобы Ксинкс запомнил именно его запах.
Белый бесёнок затаился в одеяле в ожидании. Весь напряжённый, когти наготове — того и гляди кинется.
— Погоди-ка, — Огненный приблизился к ним и присел перед вольером. — Давай лучше я.
Альфонс глянул на него с удивлением, но всё же послушался и отполз в сторону. Рой медленно протянул руку к дверце.
От тихого щелчка Ксинкс подскочил так, словно рядом взорвалась граната. Вжавшись в стенку, он выгнулся шипящей дугой. Обрубок хвоста нервно задёргался из стороны в сторону.
Миска плавно заехала в клетку. Ксинкс принюхался. В алых глазах вспыхнул голод.
Огненный не успел убрать руку. Бесёнок впился в ладонь когтями и клыками, но тут же опомнился и резво отскочил от него, едва не опрокинув миску.
— Я говорил, Ал! Он дикий! — нарисовавшийся рядом Эдвард зыркнул на кота с явным намерением оттягать поганца за шкирку. — Сильно цапнул?
На ладони виднелась пара неглубоких царапин и следы от укусов. Ерунда, хоть и болючая.
У двери кто-то испуганно ахнул. Оглянувшись, Огненный увидел побледневшую Мари.
— Ничего страшного, — улыбнулся он. — Ксинкс попросту испугался.
— Я… я принесу сейчас что-нибудь, — сбивчиво пробормотала она, опасаясь смотреть военному в глаза.
Девушка скрылась за дверью раньше, чем он успел сказать, что не собирается вредить приюту из-за какой-то пары царапин. Сам же полез. И знал, что Ксинкс бросится.
Почти бесхвостый задира утробно подвывал, спрятавшись за миской. Из-за металлического края торчали белые уши.
— И что мы будем с тобой делать? — разглядывая царапины на руке, поинтересовался Рой.
Кот осторожно выглянул из-за миски и тут же спрятался обратно.
— Ему показать надо, что так нельзя! — заявил Эдвард, плюхнувшись рядом на пол. — Ал, в твоей книжке не написано, как это делать?
— Ну… его бы отвлечь на что-то… Ксинкс не со зла, правда.
— Ага, зубы соскользнули, — съехидничал старший мальчишка.
Альфонс посмотрел на вольер, снова на Огненного. Взгляд мальчишки заметался туда-сюда, пока наконец не уткнулся в пол.
— Хорошо, я… возьму кого-нибудь… другого.
Выдавив из себя самое фальшивое согласие, какое Рой только слышал, он развернулся спиной к вольеру.
— Во, другой разговор! — обрадовался Эдвард. — А этот, ну… найдёт кого-нибудь.
Старший уставился на Огненного, ожидая окончательного решения. Рой погрузился в молчание, наблюдая за белой бестией. Кот обнюхивал корм и гудел, сверкая глазищами.
Заметив, что люди ещё здесь, котёнок хлестнул пустоту когтями.
Не найдёт он себе хозяина. Кому захочется возиться с плешивым комком проблем, который первым делом раздерёт ребёнку руки и только потом, может быть, даст себя приласкать?
Рой знал, что правильно будет оставить Ксинкса здесь, позволив Альфонсу выбрать ласковую замену. Правда, едва ли мальчишка будет рад. Так будет лучше, только не для всех.
— Скорее всего, он не признает в тебе хозяина.
Услышав его голос, мальчишка сразу вскинул голову.
— Я понимаю, — тихо ответил Альфонс.
Котёнок с урчанием распластался на миске. Растопырив лапы, он с жадностью глотал мясо, которое едва ли жевал. Драные уши дёргались при каждом звуке, а настороженный взгляд непрестанно метался по сторонам в поисках обидчика.
Если он не мог расслабиться даже в вольере, который считал укрытием, то что будет твориться вне привычной ему клетки?