— Бандитов-то поймали? — нарушил тишину Бранд.
Рой кивнул, прицеливаясь острием ручки в строчку.
— И среди них даже живые остались?
Огненный снова мотнул головой.
— Чёрт возьми, — расстроился начальник тюрьмы. — И что, сильно они на голову ушибленные?
— Лотоса им не переплюнуть.
Бранд кхекнул. Поёрзав на стуле, полез в карман и вытянул пачку сигарет. На светлой упаковке блеснул серебристый герб Аместриса. Бранд протянул её Огненному. Сдержанно поблагодарив, Рой вытащил одну и не глядя сунул в карман.
Бранд щёлкнул зажигалкой у края своей сигареты и, затянувшись, уставился в потолок. Судя по горько-едкому запаху, сигареты были такими ядрёными, что даже заядлый курильщик Хавок не стал бы их брать.
Дым расползался над столом и таял над документами. С мыслями так не получалось: они вились, расползаясь дымным туманом, и беспокойство тлело под ними, как горячий уголь. Перед перспективой вернуться и не застать мальчишек дома возня с документами казалась пустяком, который стоило бросить прямо сейчас.
Он задержался почти на полчаса.
Скользнув ручкой по строке последнего документа, Огненный выпрямился.
— Чёрт бы побрал эти проволочки, — процедил Бранд, стряхивая пепел. — Настоящие дела всегда решаются без них.
— Что поделать, — Рой нашёл в себе силы усмехнуться. — Доброй ночи, мистер Бранд.
— Ага, доброй, — пробурчал начальник тюрьмы и протянул ему руку через стол. — Мне ещё с Лотосом разбираться. Как его не расстреляли-то, психа такого?
Огненный молча пожал ему руку. Бранд не единственный задавал себе этот вопрос. За убийство пяти генералов Кимбли полагался расстрел, но с окончания войны прошёл не один месяц, а Лотос жил, как обычный заключённый, и никаких подвижек в его деле не виделось.
Они с Брандом разошлись возле кабинета. Начальник тюрьмы поковылял по коридору, который вёл вглубь тюрьмы, недовольный и сонный, но успокоившийся по поводу документов и «блудного сына кутузки» по прозвищу Багровый Лотос.
Огненный стремительно направился к выходу. Он и так потратил здесь уйму времени, и хотелось уже выбраться из холодного, насквозь провонявшего кокона тюрьмы.
Полумрак душного коридора сменился уличной темнотой. У ворот прохаживался грузный охранник. За прутьями стоял военный. Они негромко переговаривались, но стоило военному заметить Огненного, как он замолчал и вытянулся в струнку.
Охранник скользнул по алхимику равнодушным взглядом и посторонился, пропуская к воротам.
Створки лязгнули под руками Огненного. Не оборачиваясь, он дотащился до машины и забрался на переднее сиденье, лишая себя соблазна растянуться позади и задремать.
Военный махнул охраннику рукой и запрыгнул на водительское кресло.
Машина газанула, резко свернула вправо, послушная умелым рукам водителя, и выкатила на перекрёсток.
Отвернувшись, Огненный разглядывал город за окном. Машина катила по ухоженным улицам, мимо вычурно отделанных фонарей и балконов, мимо ночных кафе и магазинов, мимо газетчиков-полуночников, которые бегали рядом с автомобилями, пока те стояли на красный свет светофора, и совали газеты прямо в окна.
Молодежь спешила в театры, гуляла по аллеям, слеталась на свет магазинов, как бабочки на тепло ламп. Майские полуночные гуляния только начинались.
Глядя на чужую беззаботность, Рой и сам отходил от дневной кутерьмы.
Машина повернула в знакомый двор. Колёса зашуршали по дорожке, и внедорожник остановился напротив подъезда.
— Благодарю.
— Не за что. Вы, всё-таки, столько жизней сегодня спасли, — военный улыбнулся. — И жизнь моего друга тоже.
Рой не стал говорить, что за это ему нужно благодарить Лотоса и его чутьё подрывника. Всё равно бы не поверил. Огненный сам с трудом принимал тот факт, что Кимбли разобрался с взрывчаткой, пусть Лотос и делал это ради себя.
Распрощавшись с военным, Огненный выудил из кармана связку с ключами. Замок открылся с тихим щелчком.
В подъезде было тихо и тепло. У самого потолка на втором этаже летала заблудившаяся бабочка, и её тень беспокойно металась по побелке, пока насекомое не устроилось около лампочки.
Пройдя ещё один пролёт, Огненный повернул в руке связку с ключами.
Дверь бесшумно распахнулась перед ним, и Рой нырнул в темноту квартиры. Он успел только прикрыть дверь, когда на кухне что-то громыхнуло, а потом оттуда выскочил Эдвард.
— Ты где пропадал?! — с разгону налетев на него, крикнул мальчишка. — Уже ночь вообще-то, а ты… Ты какого чёрта мокрый такой?
Эдвард потянул его за рукав, пытаясь стянуть мокрую форму.
— Тебя что, ранили? — сразу понизил голос он. — Сильно?
Нащупав вешалку, Огненный потянул с себя мундир.
— Эдвард, это просто вода.
— Ага, вода! А я вот проверю!
Подпрыгнув, Эдвард щёлкнул выключателем, и коридор залило светом. Огненный прищурился. Мальчишка заходил вокруг него, высматривая пятна крови. Он обошёл Огненного несколько раз, пока не убедился, что крови нет, и остановился напротив, уперев руки в бока.
Эдвард хмурился и кусал губы. По нему видно было, что мальчишка хотел что-то сказать, но никак не решался.
— Эдвард, иди спать, — устало выдохнул Рой.
Мальчишка увязался за ним в ванную. Он не сводил с Огненного настороженного взгляда, крутился рядом, неразборчиво бормотал под нос и дёргал край полотенца.
— Ты чего так долго-то? — пробурчал Эдвард. Прислонившись к стене, он перетирал что-то между пальцами. — Ал волновался, между прочим.
Закрутив кран, Рой повернулся к нему. Тревожился здесь явно не один Альфонс, но он наверняка спал, а второе растрёпанное чудо стояло прямо перед Огненным. Поддавшись порыву, Рой потрепал его по волосам, и Эдвард зашипел, зафыркал, как рассерженный ёж.
— У тебя руки холо!..
Осёкшись, Эдвард глянул на него с испугом. Несколько секунд он только смотрел, а потом тихо спросил:
— А ты долго мокрый был? Так и простудиться недолго, вообще-то.
Мальчишка вытянул руку и подпрыгнул. Не достал.
— Ну наклонись! — потребовал он.
Угомонить его можно было только одним способом. Вздохнув, Рой присел перед ним. Горячая ладонь коснулась лба, провела линию до виска. Стоило Рою шевельнуться, как мальчишка надавил ему на плечи, не давая встать.
— Что ещё? — Рой потёр слипающиеся глаза, надеясь, что мальчишка отстанет, но Эдвард был слишком взбудоражен долгим ожиданием. Он шагнул, приблизился вплотную и прильнул к груди Огненного.
Рой замер, боясь его спугнуть.
— Всё хорошо, Эдвард. Я дома, — пробормотал он, прикрыв глаза. Стоило бы подыскать другие слова, но голова уже не соображала.
— Ну, хрипов вроде нет, — вздохнул Эдвард и, отстранившись, строго посмотрел ему в глаза. — Ты если вдруг что, не жди и ложись в больницу сразу. Чтобы осложнений не было. Простуда она такая, коварная дрянь. И согреться тебе всё равно надо, да. А то точно простудишься.
Холода он не чувствовал. Дикая усталость притупляла все ощущения, сгущалась в воздухе, превращая его в вязкое нечто, через которое приходилось продираться с усилием.
Эдвард сопровождал его до самой комнаты. Рой успел только открыть дверь, как мальчишка поднырнул ему под руку и пробрался внутрь. Подскочив к шкафу, он деловито закопошился там.
— У тебя есть что-нибудь шерстяное? — пропыхтел Эдвард из недр шкафа.
Рой приблизился и протянул руку к верхней полке. Проследив за тем, что он вытащил, мальчишка возмущённо фыркнул.
— Эй, это не шерстяное вообще! Ты в таком только больше замёрзнешь!
Натягивая сухую одежду, Рой краем глаза следил за Эдвардом. Он прекратил рыться в шкафу и смотрел на Огненного с осуждением, скрестив руки на груди.
Рой плюхнулся на кровать. Выяснять отношения на ночь глядя не было никакого желания, но Эдвард не торопился уходить.
— Так нельзя, — заключил мальчишка, подходя ближе.