Прайд со смиренным видом приблизился к ней. Энви подавил злорадную усмешку: это ж надо так попасть, зависеть от слов слабой женщины, будучи самым старшим и могущественным после Отца гомункулом!
Энви вернулся к мороженому. Когда Прайд являлся в человеческом сосуде, общаться с ним было куда проще, но портить выходной разговором со старшим братцем в планах Энви не значилось. Слава Отцу, приёмная мать чертёныша придерживалась того же мнения.
— Мам, а сколько осталось до Дня Добрых Дел? — спросил Прайд, изучая кольцо на её руке.
Почуяв неладное, Энви набрал полную ложку мороженого и проглотил её целиком, почти не жуя. У него сразу же заныли зубы, но Энви набросился на остатки десерта, как будто не ел до этого неделю.
— Он сегодня, дорогой, — женщина ласково взъерошила волосы своего чертёнка.
— Правда? Тогда, может, пригласим их? — Прайд посмотрел ей в глаза, состроив самую наивную мордочку, какую Энви только видел.
Он заскрёб ложкой по дну креманки. Пора было валить, пока жёнушка Расса не передумала.
Дожёвывая мороженое на ходу, Энви вскочил со стула, глянул на Ласт и издал тихий страдальческий стон: сестра разбирала пирожное на тесто и ягоды как ни в чём не бывало.
— Пошли! — шикнул ей Энви.
— Вы куда-то торопитесь? — расстроенно спросил теневой чертёныш и притопнул несколько раз. Энви нахмурился, соображая, что Прайд хотел этим сказать.
В его своеобразном танце прослеживался ритм. На третьем повторении Энви признал морзянку.
«Остановись. У меня новости».
— Во-овсе нет, — протянул Энви с натянутой улыбкой. — Но, честно сказать, не хотелось бы вас стеснять.
— Но там же большой стол, места всем хватит, — обняв мать за руку, возразил Прайд. — Правда, мам?
Женщина колебалась, но уже было видно, кто победил. Прайд давил на неё изощрённо и почти незаметно, сдобрив тонкий кнут манипуляций большущим пряником в виде желания помочь незнакомым людям.
— У тебя такие руки мягкие, — поглаживая её по запястью, протянул Прайд. — И сердце тоже. Мягкое-мягкое!
Её глаза увлажнились. На лице Прайда мелькнула победная улыбка, но Энви его радости не разделял. Мелкий подонок лишил его части выходного, который и так выпадал раз в пятилетку, хотя мог обойтись тенью из-под того же стола и без проблем передать свои новости.
— Хорошо, дорогой, — пролепетала она, смаргивая слёзы.
— Ура-а! — рассмеялся Прайд и прижался к ней. — Мама, ты такая хорошая!
Энви выдохнул сквозь стиснутые зубы. На язык так и просились непечатные гадости в адрес старшего братца и алхимического божества по прозвищу Истина. Вот что ей стоило устроить так, чтобы они с Прайдом разминулись?
— Идём, идём! — Прайд замахал ему рукой и поскакал к дверям.
Ласт плавно поднялась из-за стола и с усмешкой отдала честь мадам Брэдли и её телохранителю. Кадык мужчины дёрнулся, будто он глотал воду. Ласт окинула его быстрым и цепким взглядом и повернулась к женщине.
— Солярис, — Ласт приобняла Энви за плечи и выдвинула вперёд. — А это мой брат Алтон. Для нас честь видеть вас лично.
— И для меня, — приветливо отозвалась жена Расса.
Энви даже не сомневался, что она врёт. Ещё пять минут назад эта женщина выглядела так, будто вот-вот отдаст приказ отогнать их от сына. Стоило отдать ей должное, женщина умела прятать недовольство за маской вежливости.
Уроки Расса она неплохо усвоила.
Энви изобразил полупоклон и покосился на телохранителя. Мужик таращился на него, явно избегая гипнотизирующего взгляда Ласт. Мощный, с бесцветными глазами и грубо вылепленным лицом, он походил на айсберг, от которого так и несло уверенностью на грани высокомерия.
Энви низко опустил голову, скрывая гримасу отвращения. Не будь здесь Прайда, охранник уже познал бы, насколько хрупкой бывает уверенность, основанная на грубой силе, насколько беззащитен он сам под давлением чужой воли. Но пока Прайд следил за ними, Энви мог довольствоваться только мыслями о ничтожности ходячей глыбы.
Взгляд Прайда ощущался всюду. Человеческие глаза были лишь частью рассеянной по теням системы, охватившей всю страну и в особенности Централ, где истинная сущность Прайда была ближе к своему сосуду по имени Селим. Постоянное ощущение его присутствия подавляло, и эти тиски не отпускали даже в слепых зонах Прайда.
— Нас ждут, — прошептала на ухо Ласт.
Энви воровато покосился по сторонам. Вокруг была тысяча и одна возможность испортить Прайду всю малину.
— Ещё не поздно сделать так, чтобы не ждали, — подмигнул сестре Энви.
Он шагнул к первому же столику, который попался на глаза, и навис над сидевшим за ним парнем. Растрёпанный и тонконогий, как кузнечик, в опрятной, но потёртой куртке, под которой виднелась расстёгнутая рубашка, он высасывал коктейль через зеленоватую трубочку. Энви презрительно сморщил нос: запахи рома и лайма окутывали парня плотным туманом.
На плечо легла мягкая рука Ласт. Энви дёрнул плечом, но сестра притянула его к себе, обняв со спины.
— Не зли Прайда.
— Ему, значит, можно, а мне нет? — с досадой процедил Энви.
— А тебе нет, — выдохнула Ласт.
Энви с презрением глянул на парня. Пьяные людишки вели себя, как недоразвитые, зато охотно поддавались на провокацию.
— Эй, пьянь, — зашипел Энви.
Парень поднял голову с явным усилием, словно она была сделана из чугуна, и подслеповато прищурился.
— Кто пьянь? — благодушно поинтересовался парень, раскорячившись на стуле звездой.
Энви тихо взвыл. Ну почему ему попалась такая миролюбивая сволочь?!
Безразличие на лице пьяного вдруг сменилось интересом, и в его глазах появился знакомый Энви огонёк.
— О, кака… о-о-о-о! — пьяный разглядывал Ласт с откровенным бесстыдством, облизываясь и потирая руки. — Девш… де-ву-шка! Не хтите прсие… при-сес-сть?
Энви рванулся из рук Ласт с торжествующим воплем:
— Щас ты у меня присядешь!
Энви пинком отшвырнул лёгкий столик, схватил противника за грудки и сдёрнул со стула. Парень испуганно заморгал.
У двери кафе кто-то сдавленно охнул. Энви затряс пьяницу так, что он трепыхался в руках, как кукла. Парень бормотал извинения заплетающимся языком, пытался отстраниться, а потом выругался.
Энви ударил его под дых. Задохнувшись, парень сложился пополам и повис на руке.
Взгляды посетителей схлестнулись на них. Энви всем телом ощущал их испуг, растерянность и зарождающийся гнев, и по коже бежали мурашки, словно он стоял под горячим душем. Над всеми их взглядами доминировал один, пронзительный и тяжёлый. Прайд не был им доволен, да и к чёрту!
У кафе раздались невнятные крики. Встряхнув головой, Энви отвёл руку для удара.
— Не надо! — Прайд повис на локте, не давая ударить смертного, на которого плевать хотели они оба. — Мистер, простите его!
— Он оскорбил Солярис, — зарычал Энви, встряхнув парня за шиворот. — И он за это ответит!
Прайд надавил на ногу. Тень от ботинка вытянулась, впилась в лодыжку ледяным кольцом кандалов.
Энви тяжело засопел. Огонь негодования обжигал грудь, но он не мог себе позволить большей вольности. Прайд ясно намекнул, что не даст зайти дальше.
Пьяный сбивчиво оправдывался. Энви не вслушивался. Что его оправдания стоили, когда эта зараза пыталась подкатить к Ласт, ещё и так неуклюже? Энви и до того выводили из себя вечно меняющиеся спутники сестры, но пьянчуга возвёл его отвращение в абсолют. Стоило только представить, как он касался Ласт потными руками, и кровь приливала к вискам. Этот смертный не стоил даже искры её философского камня, он не имел права думать о чём-то большем, чем взгляд с приличного расстояния!
Энви отпихнул его. Парень попятился и грузно шлёпнулся на стул. Он вжался в спинку, затравленно глядя на гомункула.
Теневое кольцо сползло по лодыжке и втянулось в темноту под ботинком Прайда, когда над ними навис телохранитель. Сжимая кулаки, он вперил в Энви пристальный взгляд. Энви уставился на него в ответ. Пока Прайду не угрожала реальная опасность, телохранитель не смел его и пальцем тронуть.