Царь некоторое время разглядывал распростертого на полу Сарсехима. Евнух терпеливо ждал — не ерзал, не пытался краем взгляда уловить, в каком настроении находится властитель.
— Встань!
Сарсехим осмелился поднять голову.
— Я же сказал — встань!
Сарсехим поднялся.
— Говори, раб!
— О чем? — осмелился спросить Сарсехим.
— Как ты предал своего господина.
— Кто?! Я?!
— Ты.
Сарсехим рухнул, как подкошенный, зарыдал, принялся стучать лбом об пол.
— Они били меня! Они жгли меня огнем! Я молчал.
— Кто бил?
— Нинурта-тукульти-Ашшур, повелитель.
— Так это был племянник туртана, а не безродный разбойник?
— Это был именно Нинурта, господин. Это был он, жестокий и безжалостный негодяй! Он хуже разбойника!..
— Отчего ты сразу не предупредил меня? Почему молчал?
— Я не смел мешать празднику, который ты, о всемогущий, испытал в своей душе.
Бен-Хадад не смог сдержать довольную улыбку. Гула, пилочкой подправлявшая ногти, невозмутимо подсказала.
— Это Сарсехим, государь. Я говорила о нем. Он всегда сумеет вывернуться. Он способен провернуть любое дельце. Ему, правда, нельзя доверять…
Сарсехим — оскорбленная невинность — с неистребимой печалью глянул в ее ясные глаза.
— Я и не собираюсь ему доверять, — заявил Бен-Хадад, — но если он еще раз посмеет промолчать о важном, он познакомится с моим палачом. Такого второго умельца по части прижигания пупка во всем свете не найти Тебе когда-нибудь сверлили пупок раскаленной медью?
Тем же взглядом евнух одарил царя. Вслух он заявил.
— Царевна, пусть боги даруют ей удачу, права. Я хитер и пронырлив. Я готов провернуть любое дельце.
— Расскажи, как ты наткнулся на Нинурту?
Сарсехим поведал, как ассирийцы захватили царский поезд, как били его людей, как гнусно повела себя доверенная его попечению скифянка.
— Она посмела прилюдно скинуть с себя верхнее платье.
Бен-Хадад, заинтересовался.
— Ну и?..
— Это случилось потом, ближе к вечеру, когда его подручные начали пытать меня. Они ничего не добились, но Ардис, скиф, начальник конной стражи, подсказал, что мне доверили какое-то послание…
Рассерженная Гула перебила его.
— Про Ардиса потом. Сначала скажи, кто надоумил Нинурту отправиться в Вавилон?
— Не знаю, госпожа, но догадываюсь. Только у скифянки достанет коварства смошенничать подобным образом.
— Другими словами, — перебила его женщина, — ты подтверждаешь, что с ее подачи меня сунули в паланкин?
— Как я могу знать об этом, госпожа?! Нам приказали ждать на берегу Евфрата.
— Трудно поверить, — ответила Гула, — чтобы ты остался в стороне от такой подлости, но я попробую. В благодарность ты должен выполнить мою просьбу. Одну, малюсенькую и вполне безобидную. На обратном пути ты завернешь в Ашшур.
Сарсехим схватился за голову.
— Сжалься, о, царственная! Стоит мне попасть в руки поганых ассирийцев!..
Бен-Хадад хмыкнул.
— Это хорошая идея!
— Мне отрубят голову, о всемогущий!
— Ты предпочитаешь, чтобы ее отрубили здесь и сейчас? Ты — изменник и твое предательство достойно куда более жестокого наказания.
Гула тем же ласковым голоском успокоила евнуха.
— Тебя не тронут, Сарсехим. Ты добровольно завернешь в Ашшур. Если тебя спросят, какое послание ты везешь в Вавилон, ты передашь им пергамент с благодарностью от царя Дамаска. Тебе дадут еще одно письмо, его спрячут так, что ни какой ассириец не найдет, ведь, я полагаю, тебя уже ждут в Ассирии? Чтобы ты без помех добрался до Ашшура, тебя будут сопровождать верные люди.
— До границы? — поинтересовался евнух.
— По возможности до самого Ашшура. Ты скажешь, что они входят в состав охраны.
— У нас и так храбрая стража. Воины, конные скифы. Ардис не даст мне покоя. Будет требовать — скажи, кто эти люди?
— Объяснишь, что они везут мой подарок сестре в Ашшур.
— Им придется предъявить подарок — Разве не ты старший? Заставь их заткнуться!
— Их-то я могу заставить, а вот как заставить ассирийцев?
— Их не заинтересует подарок, который я приготовила сестричке.
— Они будут встречать караван? — заинтересовался Бен-Хадад. — Ты договорился с ними?
— Упасите боги, век бы их не видать! Но границу, торговый путь и прилегающую к Евфрату степь они охраняют тщательно. От них не спрячешься.
— Сошлешься на Нинурту, он, мол, приказал беспрепятственно пропускать тебя и твоих людей.
— Их это не остановит. Они потребуют назвать тайное слово.