В следующий миг дыхание оставило его.
Ардис и Буря приступили к побледневшему Сарсехиму — куда ушли незваные попутчики, почему он перетащил их на левый берег Евфрата. Однако тот отказался отвечать. Евнух залез в повозку и принялся бить себя по щекам, надеясь, что дикие скифы отстанут от него.
Не тут-то было.
Откинувшие полог и некоторое время с удивлением разглядывающие, какого рода наказанию с таким усердием подвергал себя евнух, Ардис и Буря неожиданно подхватили Сарсехима под мышки и выволокли из колесницы.
Ардис спросил.
— Зачем они отправились в Ашшур?
— Откуда мне…
Он не договорил. Буря замахнулся, и Сарсехим метнулся за спину Ардиса. Молодой скиф за шиворот вытащил евнуха, поставил его на колени и, не спеша наполовину выдвинул меч — акинак из ножен.
— Или ты, негодяй, признаешься, или лишишься головы.
Сарсехиму еще хватило дерзости пригрозить варвару страшными пытками, которым его подвергнут в Ашшуре и Вавилоне. Он воззвал к старику, напомнил ему о внучке, которую Сарсехим излечил от простуды, после чего зарыдал, повалился на бок и закричал.
— Боги, милые боги! Вы видите, что здесь творится? — затем, страдая, принялся кататься по земле.
Ардис и Буря — этот успел вытащить меч — некоторое время молча слушали его вопли, потом Ардис наклонился и потрепал страдальца по плечу.
— Сарсехим, послушай. Хватит, а?..
Сарсехим с неизбывной печалью глянул ему в глаза.
— Ты видишь, что творится? Ты должен спасти меня.
Ардис с той же невозмутимостью объяснил.
— Твои вопли — это затяжка времени. Ты уступаешь злу, и я не могу поклясться, что на этот раз ты поступаешь вынужденно. Если произойдет что-то страшное, ни я, ни Буря молчать не будем. Никто из вавилонян молчать не будет. Мы подтвердим, что ты тянул время, значит, был в сговоре с негодяями.
— Ардис! — воскликнул евнух. — И ты поверил?!
— Глядя, как ты воешь, я не побоюсь заявить, что ты что-то скрываешь. Я хочу спасти наши головы, ибо, случись что в Ашшуре, с нас тотчас сдерут кожу. Тем более в преддверии войны. Это, надеюсь, ты понимаешь?
Сарсехим, как ни в чем не бывало, поднялся на ноги, отряхнул пыль с колен, ударил себя в грудь кулаками.
— Я в самом деле ничего не знаю.
— Возможно, но сейчас наши жизни в твоих руках. Ты должен доказать, что не имеешь отношения к негодяям или их покровителям. Если будешь вилять, мы свяжем тебя и доставим в Ашшур.
— Я не тянул время!..
— Это ты скажешь Нинурте.
Буря вскинул меч, наскочил на евнуха.
— Ты за все поплатишься, мерзкая тварь!..
Сарсехим тут же спрятался за спину старика, закричал.
— Убери от меня этого вшивого!..
Буря снова наскочил на евнуха.
— Чем прославились молодцы из Урука? Говори, а не то!..
Евнух вспылил.
— Какое мне дело до какого-то Урука, пусть даже этот город и славится как прибежище Иштар…
Он внезапно замолчал, рот у него открылся, глаза полезли из орбит. Затем его отчетливо бросило в бледность.
— Говори, — приказал Ардис.
— Я боюсь поверить… Боюсь ошибиться. Но если это и есть ее подарок, тогда всем нам крышка…
Он завопил от ужаса, да так, что не только Ардис и Буря, но и стоявшие поблизости воины вздрогнули.
— Говори!! — в тон ему закричал Буря.
Евнух залепетал, попытался ухватиться за Ардиса, за его накидку, но не смог — пальцы у него дрожали.
— Я ошибся, Ардис. Ты тоже ошибся. Одной головой здесь не отделаешься. Нас заставят до скончания наших дней жалеть о том, что мы появились на свет.
— Выкладывай, — приказал Буря.
— Нет, — решительно отказался Сарсехим. — Я скажу только Ардису.
— И мне! — потребовал Буря.
Евнух с мольбой глянул на старого скифа.
— Огради меня от этого бесноватого!
— Тебе не избавиться от меня, негодяй! — закричал Буря.
На этот раз Сарсехим обрел неожиданную храбрость и наскочил на молодого скифа, пихнул его животом.
— Тебе не избежать гибели, негодяй. Трижды по тридцать раз негодяй! Тебе не избежать расплаты, ты сгинешь от руки Нинурты. Как ты посмел пялиться на царевну?! Что ты вообразил, сын собаки? Ты что, туртан? Ты царского рода? О наша небесная, голубиной чистоты Шами, как пугали ее твои грязные взгляды! Сколько раз она пыталась усмирить твой подлый нрав…
Буря рукояткой меча ударил евнуха по голове. Тот неожиданно обрадовался и завопил, обращаясь ко всем, кто толпился поблизости.
— Видали!? Все видали!? Он поднял руку на старшего евнуха.