— Глупости! — оборвал его Ардис. — Кто в стране разбойников прислушается к скифу.
— Я отыщу Нинурту.
— Кто допустит тебя до начальника ассирийской конницы.
— Я все равно помчусь!..
С этими словами Партатуи-Буря бросился к своему скакуну, вскочил на него и поскакал на юг.
Ардис и Сарсехим бросились за ним.
— Стой! Стой!
Евнух упал на колени, принялся с ожесточением бить себя по лбу.
— Он погубит нас всех! Он выдаст нас всех! Его затопчут конями. Ему рот не позволят открыть.
— А если он спасет всех нас? — спросил Ардис.
Евнух тут же поднялся, принялся отряхивать колени.
— Если спасет, — деловито отозвался он, — получит награду.
Глава 5
Бурю схватили в воротах Ашшура. Здесь его догнали конные ассирийцы с выставленной в степи заставы, они гнались за ним еще с полудня. Стражи на воротах, заметив усталого донельзя, страшно возбужденного скифа едва не подняли его на копья, заставили спешиться. Тут и подоспела погоня.
Пленника поволокли во дворец, бросили к ногам Иблу. Наместник, сидя на возвышении, к которому вели широкие ступени, некоторое время разглядывал варвара. Приметил, что тот, хотя и скиф, но эмблему на высоком колпаке имеет вавилонскую[9].
— Язык знаешь? — обратился он к Буре.
Тот что-то буркнул в ответ.
— Поставьте его на ноги, — приказал наместник.
Стражники исполнили приказание. Буря попытался освободиться, однако воины еще крепче сжали его.
— Господин, я — посланец от Ардиса, начальника конной стражи каравана, который отправился в Дамаск.
— Да ну! — восхитился Иблу. — А кто такой Ардис?
— Господин! — с отчаянием воскликнул Буря. — Позволь мне поговорить с твоим племянником?
— Почему не со мной? — удивился Иблу.
— Потому что ты не знаешь Ардиса.
— Это что-нибудь меняет?
— Меняет, господин. Где твой племянник, господин?
— На охоте.
— Где его супруга Шаммурамат.
— Тоже на охоте.
Буря внезапно и звучно зарыдал, вновь попытался вырваться.
Стражи еще сильнее сжали пленника. Тот ослаб, обвис на руках. Воины перевели дух, и в следующий момент Буря изловчился и ударил одного из стражей ногой в пах. Тот вскрикнул, выпустил руку. Буря тут же освободившейся рукой ударил кулаком другого. Ему удалось вырваться. Он бросился к Иблу. Наместник побледнел, вскочил, взялся за рукоятку ножа, однако скиф упал ему в ноги, взмолился.
— Господин, если тебе дорога честь семьи?.. Если тебе дорого счастье Нинурты?.. Если тебе пришлась по сердцу Шаммурамат, срочно направь воинов, чтобы те окружили ее и никого не подпускали…
В этот момент его ударили рукояткой меча по голове, и Буря потерял сознание.
Иблу презрительно глянул на стражей.
— Плохо держите. Скажете Ушезубу, что я недоволен. Этого привести в чувство. И побыстрей!
Бурю окатили водой из кожаного бурдюка. Тот встрепенулся, встряхнул головой. Иблу подсел к нему поближе, приказал.
— Говори.
— Нельзя, господин. Чужие уши.
— Ты больше не будешь бросаться на меня?
— Нет, наместник. Ты — моя единственная надежда.
— Хитро и непонятно. Все прочь.
— Господин, — бросился к нему появившийся Ушезуб. — Я знаю этого человека. Он буен и своенравен.
— Он точно из вавилонского каравана?
— Да, но…
— Все прочь! — повысил голос старик.
Воинов, сбежавшихся защищать господина, как ветром сдуло.
— Говори! — приказал он Буре.
Нет более захватывающего развлечения, чем облава на диких ослов. В иных местах их называют онаграми, кое — где куланами, но как ни назови своевольное животное, взять его, особенно в степи, — трудное дело.
Здесь нужна сметка.
Следопыты, с утра следившие за стадом, обнаружили себя, когда онагры двинулись к реке на водопой. Многочисленно — плотной, изогнутой цепью всадники отсекли животных от реки и постарались поворотить их в сторону обрывистых террасных откосов, где прятались засады.
В неприступных обрывах кое — где были заметны ложбины, проточенные водами, стекавшими с раскинувшегося повыше террас просторного, обильного разнотравьем плато. В одной из таких промоин притаились Нинурта, Шами и Набу-Эпир, выразивший желание поучаствовать в таком захватывающем мероприятии, как гон диких ослов.
Охотники притаились в зарослях колючника, откуда, повыше переплетения ветвей, им открывался вид на широкую пойму, усеянную косяками диких ослов.
9
Символом Вавилона является дракон Мардука — мушхуш. Дракон был покрыты золотисто — красной чешуей, передние лапы львиные, задние — птичьи, вместо хвоста змеи. Голова узкая, вытянутая, напоминающая морды охотничьих собак, украшена рогами, язык раздвоен.