Чародейка прошлась по покоям и увидела за ажурной дверью небольшую купальню. Вода в мраморном бассейне оказалось теплой. Девушка разделась и с наслаждением погрузилась в водную негу. Потом осмотрелась и заметила несколько флаконов. Баэлиан когда-то присылал ей нечто похожее, и Белава без труда догадалась, что это для мытья. Содержимое флаконов имело тонкий и невероятно приятный аромат. Девушка некоторое время наслаждалась запахом, а потом вымылась. Вода даже не замутилась, оставаясь такой же кристально-чистой.
Вытираться ей было не нужно, маленькое заклинание высушило кожу и волосы за мгновение, потом альвийское заклинание одело ее в одеяния царских чародеев. Девушка заплела косу, глянула на себя в большое зеркало, точно такое же, как ей подарил все тот же Баэлиан, и довольно хмыкнула. Чародейка выскользнула из своих покоев и направилась к дверям комнат, куда поселили мужчин. Надо было узнать, как они. Она постучалась сначала в одну дверь, потом во вторую, но ответа не последовало. Белава заглянула внутрь. Оказалось, что ее спутников здесь нет. Она растерянно посмотрела на пустые покои и снова вышла в коридор.
— Госпожа, — раздался нежный голосок за ее спиной. — Повелитель ожидает вас.
Белава обернулась. Сзади стояла хрупкая альвийка. Чародейк а ненадолго залюбовалась точеной фигурой и милым лицом альвийки. Потом одернула себя, разозлившись на свое невежливое поведение, и склонила голову.
— А где мои товарищи? — спросила она.
— Они уже у Повелителя, — ответила альвийка. — Я провожу.
Они прошли тем же путем, что и до покоев. Теперь Белава с большим интересом рассматривала ажурность и легкость строени я.
— Красиво, — наконец, сказала она, и альвийка улыбнулась.
— Повелитель сам создавал свой дворец, — пояснила она.
— А сколько лет Повелителю? — полюбопытствовала Белава.
— Он старше нас всех. Повелитель помнит те времена, когда демона выбросили в наш мир.
— Демон давно живет здесь? — чародейка посмотрела на свою сопровождающую.
— Повелитель Руалар сам расскажет лучше, чем я, меня тогда еще не было, — уклонилась та от ответа.
— А как зовут сына Повелителя в вашем мире? В моем его имя Баэлиан.
Альвийка странно посмотрела на девушку, потом улыбнулась и ответила.
— У Повелителя Руалара нет сына, у него дочь Саэфель. Говорят, они похожи.
Белава кивнула неизвестно чему и углубилась в свои мысли. Дальше девушки шли молча. Альвийка свернула от тронного зала, чародейка узнала дверь, похожую на застывшую воду, перед которой стояли два вооруженных альва. Девушка удивилась, ожидая беседы именно здесь, но спрашивать ничего не стала, послушно следуя за своим проводником. Наконец, они дошли до резной двери, которую альвийка самолично открыла и первой вошла внутрь.
Это оказалась трапезная. Повелитель Руалар сидел во главе стола, по правую руку от него пустовало два стула с высокими спинками. По левую сидели уже знакомые Белаве альвы: Тиамар и Ниахар. Были еще несколько альвов, но их чародейка не знала. Так же тут находились ее товарищи. Она невольно улыбнулась, глядя на голову гнома, возвышающуюся над поверхностью стола, остальная часть Гурди находилась вне ее видимости. Но гном явно не переживал за это, напротив, глазки его излучали гордость и даже надменность. В руках он держал кусок окорока, в который с упоением вгрызался, утирая жир, текший по бороде, дланью. Мясо было и у людей. Белава поняла, что его приготовили специально для гостей. Альвы мяса не ели.
— А вот и наша гостья, — приветливо улыбнулся Руалар, заметив вошедших. — Благодарю, Саэфель, что встретила Анариэль.
Белава повернулась к альвийке, и та ей весело подмигнула. Дочь Повелителя указала ей на пустующие стулья, и первая двинулась к столу. Чародейка растерянно взглянула на Руалара, потом перевела взгляд на альвийку и запоздало отметила, что они действительно удивительно похожи. Те же васильковые глаза, то же благородство в чертах, те же струящиеся белоснежные, отдающие серебристым отливом, волосы.
— Белавушка, — позвал замешкавшуюся девушку Радмир.
Она отмерла и села на второй пустующий стул, оказавшись между Саэфель и Радмиром. Ей тут же поднесли блюдо со снедью и налили в кубок сладкого золотистого вина. Чародейка вдохнула аппетитный запах и поняла насколько голодна. Ее никто не трогал, пока девушка утоляла первый голод, продолжая вести начатый до ее появления разговор. Белава особо не прислушивалась, занятая мыслями о предстоящем разговоре с Повелителем.
Руалар незаметно наблюдал за чародейкой, продолжая изучать ее. На губах альва играла еле заметная улыбка. Гостья ему определенно нравилась и ее настрой тоже. Древний альв многое видел. Видел, что думал витязь, глядевший с нежностью на девичий профиль человеческой девушки. Он так же видел, что думала его дочь, изредка бросавшая взгляды на витязя. А еще видел мысли одного из молодых альвов, поглядывающего на Саэфель. Руалар улыбнулся, молодость должна любить, только жаль, что никто из тех, кого он только что рассмотрел на любил взаимно. И хоть в душе чародейки и был кто-то очень похожий на витязя, но это был совсем другой мужчина. И вот эта любовь была взаимной. Правителю стало немного грустно, но он знал, что все идет правильно. Нет будущего у Белавы в этом мире. Она здесь всего лишь гостья. Но об этом Правитель никому не собирался говорить.
Белава подняла голову и встретилась с внимательным взглядом васильковых глаз.
— Мы можем поговорить, Повелитель Руалар? — спросила она.
— Конечно, — кивнул он. — Ты спрашивай, чародейка, я буду отвечать.
Девушка задумалась ненадолго, выбирая, что хочет узнать сначала. Потом решилась и задала свой первый вопрос:
— Как сюда попал Вогард?
Альв откинулся на спинку своего стула, напоминавший трон, и глаза его немного затуманились воспоминаниями. За столом стало тихо.
Глава 28
Руалар помнил тот день, когда Глубокое озеро вспенилось и полыхнуло изнутри нестерпимым ярким светом. Он, тогда еще совсем молодой альв, проживший не более пяти сотен лет, проезжал недалеко со своим небольшим отрядом. Они развернули своих быстроногих коней и поспешили на эту вспышку. Когда отряд выехал к озеру, свет уже почти погас, и озерная гладь все более возвращала свое спокойное состояние. Не было тогда еще на озере ни прежнего царского дворца, ни Черной Башни, сменившей его совсем недавно. Не было и самого царства, даже люди в их краях встречались нечасто, занимая скромные уделы на границе альвийских владений, простиравшихся на многие и многие версты.
Альвы спешились и прошлись по берегу, осматривая окрестности. Первым на него наткнулся самый старший из альвов. Он позвал остальных, и они встали вокруг распростертого тела черноволосого гиганта со сломанными крыльями. Черноволосый оказался выше самого высокого из альвов на полторы головы. Его тело было изранено и избито. Страшная рана рассекала грудь, волосы слиплись от темной крови, руки и ноги были сломаны, как и крылья. Он почти не дышал. Альвы уже решили, что пришелец умер, когда он шевельнулся и застонал. Пресветлые сыны матери-земли соорудили носилки и бережно уложили на них чужака.
— Это демон, — осторожно намекнул на происхождение незнакомца все тот же самый старший альв.
— Он изранен, мы поможем ему восстановиться, — ответил Руалар. — К тому же демон один, а нас много, мы сможем обуздать его.
Они попытались снять его боль и помочь уснуть, чтобы демон легче перенес дорогу. Но тот лишь начал громче стонать и извиваться.
— Наша магия чужда ему, — отметил Руалар. — Что ж, придется бедняге терпеть.
— Потерплю, — неожиданно прохрипел пришелец и потерял сознание.
Отряд альвов тронулся в путь. Не смотря на желание Руалара помочь чужаку, все-таки в Зеркальный Град он его не понес, решив оставить на землях, которые отец доверил молодому альву с удивительными васильковыми глазами. Сейчас отряд направлялся в лесное поселение, где жили целители. Демон приходил в себя, открывал свои странные черные глаза с золотистыми зрачками, которые вспыхивали красным отсветом то ли от боли, то ли от ярости, и снова впадал в забытьи. Крылья сползли с носилок и безвольно скользили по траве. Руалар с жалостью смотрел на чужака, который так отчаянно цеплялся за жизнь.