Она приходила к озеру. Озеро перенесло ее сюда, озеро ее и домой вернет. Хотела попробовать вырваться из этого мира сейчас? Но зачем ей альв? Альвам девушка нужна здесь, тогда зачем? Он порывисто сел и нахмурился. Если ее действительно перенесли сюда, чтобы спасти от них с Милавой этот мир? И тогда после того, как ей это удастся, она уйдет. Ладно, Милавка, но его-то она не сможет никак победить. А если нужна только его божественная игрушка? Демон встал и прошелся по берегу, раздумывая, а не делает ли он глупость, оставаясь в стороне? Не упустит ли он свою чародейку и огненноволосую демоницу заодно, если позволит ей спокойно идти к своей цели? Домой Белава хочет и не задержится здесь ни мгновения, как только ее задача будет выполнена.
— Прости, девочка, но я не могу тебе позволить сделать то, что ты хочешь, — прошептал демон. — Я не могу тебя отпустить, слишком долго я тебя ждал.
Демон ненадолго задержался, вновь присев на то место, где была она, но след чародейки становился все менее заметен. Вогард вздохнул и покинул берег озера. Он вернулся в Башню и пошел искать Милаву. Та уже успела перебраться в свои покои и теперь лежала на своей большой постели и постанывала от болезненных ожогов. Демон зашел к ней, некоторое время смотрел на израненную женщину. Помочь он ей не мог, не дано ему было исцелять. Демоны не целители.
— Почему ты это сделал? — спросила Милава, глотая слезы боли и обиды.
— Потому что поверил, что ты это она. А ее огонь не обжигает.
— Я хочу ее силу, — попросила божественная.
— Нет, на это можешь не рассчитывать, — ответил Вогард. — Но свою помощь, когда придет время, я обещаю. Ты останешься при своей власти.
— А ты? — Милава посмотрела на него.
— А я останусь со своей чародейкой, — ответил демон.
— Она не твоя, — женщина смогла усмехнуться, не смотря на боль. Что-что, а внутренней силы у нее было достаточно.
— Будет моей, — отрезал он.
— А я?
— А ты останешься божественной. — усмехнулся демон. — Твоя настоящая любовь— это власть, а в постель ты можешь получить кого захочешь.
— Я хочу тебя, — Милава пристально посмотрела ему в глаза.
— Я все сказал, — ответил Вогард. — Собирай свою армию, раздавим альвов.
— Они нам не опасны, — возразила божественная.
— Теперь опасны, — коротко бросил Вогард. — И все, кто успеет присоединиться к ним.
— У нас молодняк альвов, — снова возразила Милава.
Демон остановился, посмотрел на нее и засмеялся.
— Как же я о них забыл? Ну, конечно! Туда-то ты, девочка и пойдешь. Тебе ведь надо развязать руки своим остроухим друзьям. — потом снова посмотрел на женщину. — Собирай свое отребье. С молодняком я один справлюсь.
— Что ты собираешься делать?! — Милава попробовала вскочить, но от резкого движения упала обратно на ложе с громким вскриком. — Пару дней я точно не смогу ничего сделать, — прошипела она. — Надо только до мази добраться. Гад крылатый.
Демон уже летел туда, где божественная спрятала юных альвов, лишив их силы.
Глава 32
Белава, Руалар и Гурди вернулись в Зеркальный Град сразу в покои чародейки. Повелитель встал у окна, глядя в сад, который не увядал в любое время года. Он посмотрел туда и хитро улыбнулся, глядя на пару, весело болтающую в мраморной беседке. Саэфель светилась, это было видно даже отсюда. Витязь Радмир что-то рассказывал ей, и она смеялась, чуть откинув назад свою очаровательную головку. Повелитель видел, что мужчина любуется его дочерью, но все-таки он еще был слишком поглощен мыслями о зеленоглазой чародейке. Ничего, придет время, когда прекрасная Саэфель залечит эту рану в сердце Радмира, потому что чародейка уйдет, а они останутся.
Гном покинул их, как только Белава взялась за вестник от юных альвов, а Повелитель замер у окна, чему-то загадочно улыбаясь. Вскоре из-за двери донесся радостный возглас гномьей няньки Гарко и недовольное ворчание самого Гурди. Древний альв снова улыбнулся. Эта парочка обречена на крепкую дружбу. И как бы гном не ворчал, но ему нравился великан Гарко.
Чародейка достала оба вестника: от альва, и от своего странника. Один для дела, другой… просто, да просто чтобы был рядом. Она бросила взгляд на радмирову грамоту и счастливо улыбнулась. Руалар заметил это и подумал, что все он делает верно. Девушка наконец взялась за альвийский вестник. Она прикрыла глаза и позвала сновидин дар. Поток образов настолько оглушил ее, что она была вынуждена почти отбросить грамоту одного из юных альвов. Белава увидела его. Это был юноша по человеческим меркам. Темные волосы его слиплись, в больших фиалковых глазах застыла тоска и обреченность. На щеке виднелась ссадина. Одежда давно износилась. Потом образы стали хаотичны, начали слишком быстро сменять друг друга, и голова разболелась с неимоверной силой.
— Анариэль, — Руалар в одно мгновение оказался рядом с ней, когда услышал ее вскрик. — У тебя кровь, девочка.
— Великие Духи, — простонала чародейка, отваливаясь назад. — Хранитель усилил дар ясновидицы. Сколько всего сразу принес этот вестник.
— Тебе плохо? — тревожно спросил древний альв, пытаясь остановить ей кровотечение из носа.
— Им плохо, — заплакала чародейка. — Он забрал у них силу, они медленно гибнут.
Руалар задохнулся, но взял себя в руки, потому что девушке его помощь сейчас была нужней. Он аккуратно поднял ее на руки и перенес на постель. Затем успокоил головную боль и окончательно остановил кровь. Она безучастно лежала, свернувшись калачиком. Повелитель сел рядом и подумал, что это только начало. Ему стало жаль девушку, но без ее помощи им было не справиться.
— Поспи, Анариэль, — сказал он. — Тебе нужно прийти в себя.
— Нет, — Белава села и посмотрела на вестник, лежащий на полу. — Дай мне его, пресветлый Повелитель. Я попробую осторожней.
Руалар поднял грамоту и подал чародейке. Она вновь прикрыла глаза, и мельтешение образов снова вернулось. Девушка глубоко вдохнула, потом медленно выдохнула, пытаясь упорядочить то, что она видит.
— Земля сухая, — начала говорить Белава. — Травы нет, почти нет. Жарко, душно, тяжело дышать. Он думает о том, что надо бежать, но не знает, как это сделать. Плохо… — неожиданно девушка почувствовала то, что чувствовал писавший вестник и зарыдала от нахлынувшей тоски и страха.
— Анариэль, — Руалар попробовал привести чародейку в себя, но ее истерика только набирала силу.
Альв вырвал грамоту из рук Белавы, и она прижалась к Повелителю, продолжая вздрагивать всем телом, все еще находясь во власти увиденного.
— Так не может быть, — всхлипывала она. — Так не должно быть.
Дверь в покои чародейки отворились, впуская витязя.
— Что случилось? — встревоженно спросил он, быстро подходя к альву и чародейке.
— Она увидела, — ответил Руалар и кивнул на вестник.
Радмир подобрал грамоту, потом заметил вторую и подошел, случайно бросил взгляд и побледнел, прочитав послание. Он метнул быстрый взгляд на чародейку, протянул было руку, но отдернул. Она ведь уже все видела.
— Но как? — вырвалось у него, думая о вестнике из другого мира.
— Озеро усилило ее дар, — ответил древний альв, не заметивший, что витязь увидел подарок хранителя.
— Озеро? — Радмир подошел и сел рядом, все пытаясь отвести взгляд от второй грамоты. И тут вдруг понял, где они были. — Но там же бесова башня! — воскликнул он. — Зачем же ты повел ее туда, где собралась вся эта нечесть?!
— Так было нужно, — спокойно ответил Повелитель, и витязь осекся.
Он протянул руки, забирая плачущую девушку у Руалара. Тот спорить не стал, выпустил и встал. Радмир обнял Белаву, тихо заворковал что-то, гладя ее по волосам. Чародейка доверчиво прижалась к нему, постепенно успокаиваясь. Когда слезы высохли, она аккуратно отодвинулась от витязя. Тот неохотно разжал руки.
— Надо торопиться, — сказала девушка. — Им совсем плохо.
— Но где они? — задал вопрос Радмир.
— В проклятых землях, — ответил Руалар. — Ты что-то еще увидела, Анариэль, что поможет быстрей найти их?